Отчаяние придало ума даже Арсхоту, который неожиданно посоветовал Дону Хуану поддержать договор. Дон Хуан с невозмутимой любезностью заявил, что будет счастлив это сделать. Это был неожиданный конец успешной борьбы Вильгельма с Арсхотом: как только он перетянул своих проигравших оппонентов за черту, они бросили свой конец каната. После того как дон Хуан согласился с Брюссельским союзом, победа Вильгельма превратилась в пустышку. Что он должен был делать теперь? Дон Хуан по-прежнему предлагал сделать все, чего хотели от него Генеральные штаты: усмирить и убрать мятежную армию, восстановить мир, порядок и единство. Дон Хуан не смутился, не встал в позу оскорбленного, он спокойно и мудро создавал себе образ спасителя Нидерландов или, по меньшей степени, их южной части. И все для того, чтобы вернуть их под тираническую власть короля Филиппа. В этом-то и была загвоздка, поскольку Вильгельм ни на миг не сомневался (и справедливо), что именно такой была конечная цель политики дона Хуана. Перехваченные письма Херонимо Роды, видимо, подтвердили это. Как слишком хорошо понимал Вильгельм, если дон Хуан добьется своего, Брюссельский союз перестанет иметь какое-либо значение, и после того, как взбунтовавшиеся испанские войска будут выведены, в Нидерланды введут новые испанские войска, а вопрос о религиозной терпимости навсегда ляжет на полку.

Однако на тот момент Вильгельм пребывал в растерянности, а дон Хуан продолжал свое наступление. К середине февраля 1577 года он по-прежнему убеждал делегатов от южных провинций верить в него и в то, что вкратце условия мира уже определены. В целом он согласился собрать и вывести остатки испанской армии, и на этой основе, хотя все другие пункты оставались расплывчатыми, 17 февраля все провинции, кроме Голландии и Зеландии, подписали так называемый «Вечный эдикт о мире». Таким образом, дон Хуан стал признанным губернатором Нидерландов и, как таковой, въехал в Брюссель и начал править.

Теперь настала очередь Вильгельма прибегнуть к хитрости. У него еще оставалось несколько козырей, поскольку Вечный эдикт сам по себе не отменял и не заменял Брюссельского союза, и, значит, все проблемы дона Хуана были еще впереди. Он обещал вывести испанские войска, а Генеральные штаты согласно Брюссельскому союзу признали необходимость религиозного примирения. Но если дон Хуан мог устроить спектакль с выводом испанских солдат, то в вопросе религии ему приходилось тянуть время, поскольку Филипп никогда бы не пошел на компромисс с протестантами. Кроме того, последовательная политика Вильгельма по обеспечению влияния на Генеральные штаты и полный развал центрального правительства на Юге после смерти Рекесенса означали, что на самом деле дон Хуан, как ни один из прежних губернаторов, зависел от доброй воли Генеральных щтатов. Долгие месяцы смиренного бездействия и добровольного унижения подарили ему лишь частичную победу.

Вильгельму оставалось собрать разобщенную потенциальную оппозицию в Генеральных штатах и натравить ее на дона Хуана и его немногочисленных сторонников. Совместно с ним делегаты от Голландии и Зеландии заявили официальный протест, утверждая, что Вечный эдикт противоречит Гентскому примирению, и всю весну 1577 года письма с протестами и упреками градом сыпались с Севера на делегатов Юга, собравшихся в Брюсселе. Несмотря на подкупающий стиль общения, поначалу завоевывавший сердца тех, кто вступал в контакт с доном Хуаном, он не смог бы удержать плацдарм, который так хитроумно завоевал, поскольку в действительности он не мог избавиться от испанских солдат и тайком пытался взять под контроль ключевые пункты в стране. Куда бы ни двинулись испанские войска, Вильгельм обращал на это внимание Генеральных штатов и выражал большие сомнения в истинных намерениях дона Хуана. В апреле он в противовес махинациям дона Хуана сам тайком разместил гарнизон в Гертруденберге.

Это дало дону Хуану повод, который он давно искал, чтобы в свою очередь обвинить Вильгельма в нарушении Гентского примирения.