10 августа Наганда в сопровождении Николя покинул столицу. Сартин снабдил своего помощника письмами и приказами министра морского флота герцога де Пралена: герцог повелевал капитану корабля взять индейца на борт полноправным членом команды. По пути к Нанту наемная карета, двигавшаяся вдоль Луары, часто останавливалась, и всюду Наганда восхищался красотой и процветанием увиденных им городов и селений. За время долгих бесед Николя сблизился с индейцем и не уставал удивляться образованности и любознательности своего спутника. Однако когда он спросил, что тот думает об убийстве Элоди, Наганда не ответил. Почувствовав, что ответ его был бы сродни словам отца Ракара, произнесенным им после завершения дознания, Николя не стал настаивать.

В Нанте Наганду поразили старейшие кварталы города, где высокие, обветшавшие дома с окнами в частых переплетах лепились друг к другу, нависая над мостовой, а улицы были такие узкие, что их карета часто давала задний ход, и кучеру приходилось искать более просторный проезд. Путешественники остановились в гостинице Сен-Жюльен, на площади Сен-Николя. Гостиница оказалась старой, грязной и полной паразитов, как, впрочем, большинство гостиниц, где им довелось ночевать по пути из Парижа в Нант. В трактире на берегу Эрдра они подкрепили силы нежным жарким из местной утки, сдобрив его бутылкой вина из Ансени. На следующий день они отправились на борт двухпалубного корабля, замаскированного под судно работорговцев, какие обычно отправляются к Африканскому побережью: таким образом французы намеревались обмануть английские корабли. Пятьдесят пушек, размещенных в трюме, были тайно погружены на борт в Ла Рошели. Капитан встретил посланцев короля вежливо. После короткого прощания индеец поблагодарил Николя за поддержку и выразил желание принять его у себя, среди своего народа.

Стоя в саду Капуцинов, разбитом на высокой скале, нависавшей над городом и его окрестностями, Николя любовался раскинувшимися внизу пейзажами. Река разлилась и, разделившись на несколько рукавов, образовала маленькие островки, одни совершенно пустынные, другие уже обжитые. Между островками, то тут, то там, виднелись мачты скучившихся кораблей. Перед ним, вдалеке, простиралась унылая равнина, покрытая полями, стадами, мельницами, болотами и темными массивами лесов. Слева от него раскинулся город, являя свои многочисленные колокольни, богатые кварталы негоциантов и величественный замок герцогов Бретани, над которым возвышались готические башни собора. Где-то неподалеку лежал Геранд, где прошло его детство, и эта мысль вновь пробудила его воспоминания о былом. С особой остротой он вдруг почувствовал, что друзья, покидавшие его один за другим, отправлялись за море. Пиньо уже давно исполнял миссию в Сиаме, Наганда сегодня отплывал к своему племени. Он отыскал глазами «Орион»: издалека он казался игрушечным корабликом. Вдохнув полной грудью свежесть моря, донесенную ветром до вершины скалы, Николя представил себе, что однажды он тоже выйдет в море, и медленно стал спускаться в город. Его ждал Париж с его многолюдьем и преступлениями.