Чак (он сочувствует Льюису. Он накидывается на Вейтьена, саркастически). А из тебя, скажешь, Хикки не сделал идиота? Ты слишком хитрый? Но я спорю, что ты тоже думаешь, что уйдёшь отсюда и найдёшь работу.

Веитьен (сердито обороняясь). Я — да. Мне это легко, потому что я не корчу из себя джентльмена. Я не стыжусь работать руками. Я был фермером до войны, до того, как проклятые английские воры украли мою страну. (Хвастливо.) Любой, у кого я попрошу работу, увидит с первого взгляда, что у меня силы на десятерых.

Льюис (насмешливо). Да, Чак, помнишь, он же вчера продемонстрировал свою недюжинную силу, когда помогал передвинуть пианино.

Чак. Ты не мог даже свой угол удержать. Из-за тебя проклятый ящик чуть не свалился с лестницы.

Веитьен. У меня были потные руки! Разве я виноват, что у меня руки соскользнули? Я бы один мог поднять весь этот ящик! Бывало, в Трансваале я поднимал за ось нагруженную телегу, запряжённую волами! Что я, не смогу найти работу? Вон, Дэн, портовой начальник, говорит, что он в любое время меня наймёт. И Бенни с рынка тоже обещал, что возьмёт меня.

Льюис. Ты помнишь, Рокки, это был один из тих редких случаев, когда человекообразный бур угощал, а Дэн и Бенни были полностью на мели. Да они бы ему и луну пообещали.

Рокки. Ты доверчивый дурачина, они же над тобой смеялись.

Веитьен (гневно). Это ложь! Вы увидите, что у меня будет работа уже сегодня утром! Я покажу этому чёртову джентльмену и лгуну Хикки! И работа мне нужна только на короткое время, чтобы накопить денег на рейс домой. Мне много денег не нужно, потому что я не стыжусь путешествовать третьим классом. Я не корчу из себя джентельмена, который может путешествовать только первым классом! (Язвительно.) И, в отличие от некоторых, я могу вернуться на родину! Потому что меня на границе пропустят!

Льюис (деревенеет — его голос дрожит от подавляемого гнева). Ты знаешь, Рокки, в Южной Африке ходил слух, что один бурский офицер — если можно назвать главаря толпы фермеров офицером — настойчиво советовал Кронье не бороться до конца, а отступить…

Веитьен. И я был прав! Я был прав! Он попал в окружение под Паардебергом! Он был вынужден сдаться!

Льюис (не обращая на него внимания). Безусловно, хорошая стратегия, но среди буров возникло подозрение, позднее переросшее в убеждение, что осторожность этого офицера была вызвана соображениями о собственной безопасности. Его соотечественники были по этому поводу в ярости, а его семья от него отреклась. Так что, я думаю, на пристани не будет ни делегации с приветственными лозунгами, ни счастливых родственников, оглашающих степные просторы своими радостными криками…

Веитьен (с виноватой яростью). Всё ложь! Проклятый англичашка. (Пытаясь сдержаться и подражая Льюису.) До меня тоже дошли слухи об одном английском офицере, который после войны проиграл все свои деньги, когда был пьян. Но вскоре выяснилось, что деньги, которые он проиграл, были к тому же из полковой казны…

Льюис (теряет самообладание и напускается на него). Проклятый голландский подонок!

Рокки (наклоняется через бар и протянутой рукой останавливает Льюиса сильным ударом в грудь). Хватит!

Веитьен (вырываясь). Пусти его! Я видал, как они атакуют — Моддер, Магерсфонтайн, Спион Копе — размахивая своими идиотскими саблями, так они старались показать, какие они смелые! Их ничего не стоило пристрелить из моей винтовки! (Мстительно.) Послушай меня, ты, Сэсил! Часто, когда я пьян и шучу, я говорю, что мне жаль, что я в тебя не попал, но сейчас, ей-богу, я трезв и не шучу, и говорю то же самое!

Ларри (разражается сардоническим хохотом — своим комически сумасшедшим, напряжённым шёпотом). Ей-богу, никто не может отрицать, что Хикки обладает чудотворной способностью воскрешать мёртвых, после того, как он умудрился заново разжечь бурскую войну!

Льюис (делая попытку вернуться к своей небрежно-развязной манере, как если бы ничего не произошло).