– Не совсем, Вэйл, и вы это знали. Но вы не лучше всех тех хладнокровных и равнодушных существ о двух ногах, которых я постоянно встречаю. Боже мой, представляю, как вы обрадовались, когда я предложил вернуть эту женщину в игру!

– Вы все сказали? – подчеркнуто вежливо спросил Вэйл. – Извините, меня ждут дела.

– Это правда, черт возьми!

Окрик Гриффина застал доктора в дверях.

– Мы все делаем то, что можем, Алекс, – спокойно ответил Вэйл. Сейчас он выглядел на все шестьдесят четыре года. – Как вы сказали? «Хладнокровные и равнодушные»? Г‑м‑м… В офисе воцарилось долгое молчание.

Мысли в голове Алекса роились, не находя выхода.

– Дерьмо… – прошептал он.

Оглядев присутствующих, Алекс заметил, что и Уэллс поглядывает на дверь. Повернувшись к Дуайту, он сказал:

– Мистер Уэллс, что‑то должно случиться. Не знаю где, но довольно скоро. Возможно, на Игровом Поле «А». Я это чувствую. Что‑то случится… – Алекс подумал немного и добавил: – Мы еще не знаем, что именно и когда. Но помните об этом разговоре.

ГЛАВА 38

ИТОГИ

Гвен услышала громкий, усталый, но счастливый голос Джонни Уэлша:

– Привет, Робин! Для мертвого вы выглядите очень даже неплохо!

Боулз ответил на комплимент недавнего компаньона благодарным кивком. Гвен тоже нашла, что Боулз действительно выглядит недурно. Очевидно, после игры он всласть выспался и сейчас даже порозовел. Робина сопровождали две симпатичные молодые особы. Задрав вверх головы, девушки с интересом наблюдали за кадрами из недавней игры, демонстрирующихся на высоко подвешенных мониторах.

Гвен обняла своего Олли, наслаждаясь возвращением в цивилизованный мир. Она решила, что в ближайшие четыре недели – никаких игр.

Повернувшись к рядом сидящему доктору Вэйлу, Гвен спросила:

– А что вы думаете о Робине Боулзе? Вэйл вежливо рассмеялся, стараясь скрыть озабоченность:

– О Боулзе? Все данные говорят о тог что психически он идет на поправку.

– Хотелось бы услышать ваше мнение и других.

Вэйл взял Гвен за руку. Она и Олли поднялись из‑за стола и прошли мимо игроков, приглашенных и прочего люда, хоть как‑то связанного с Проектом «Барсум». За ними пoплелся и Вэйл.

«Интересно, – думала Гвен, – как бы отреагировали все эти сытые рожи, если бы я сорвала личину с этого благообразного старичка и представила бы его настоящие „ученые забавы“ ?

– С другой стороны… – что‑то заискивающе объяснял Вэйл. В конце концов доктор потерял супругов из виду, но наткнулся на Джонни Уэлша, который развлекал у стойки бара подвыпившую Трианну. Вскоре к парочке подошел Олли с тремя стаканами содовой, а чуть позже к ним присоединилась и Гвен.

– Я люблю вас обоих, – искренне призналась Трианна, целуя то Гвен, то Олли. – Не знаю, почему, но я стала какой‑то другой.

По щекам Трианны скатились блестящие бусинки слез.

– Это волшебство, – серьезно объяснил Олли. – Ведь мы окунулись в него с головой.

Вдруг Трианна заметила присутствие Вэйла.

– Я вас, кажется, никогда не видела.

– Норман Вэйл, – представился доктор. – Я из медицинской службы. Надеюсь, вы хорошо провели время?

– Отлично! – игриво ответила Трианна и взяла за руку Гвен. – Не возражаете, если я поговорю с этой леди?

– Ради Бога, – улыбнулся Олли.

Трианна отвела Гвен в сторону и быстро заговорила:

– Я просто хочу, чтобы вы знали. Последняя ночь была первой за весь год, когда мне не снились кошмары.