Залоглу как завороженный смотрел на Гюллю. Гюллю укуталась в одеяло и сидела теперь на краю постели, насупившись, не обращая внимания ни на уговоры Решида, ни на мольбы матери.

Какая девушка! — мечтательно повторял Залоглу. — Женщина и должна быть смелой, когда нужно, должна уметь держать оружие, уметь постоять за себя. Эта была именно такой. Такая рука и пистолет удержит и кинжал. Она не покорится. Не станет унижаться. И никакой Хамза ей нипочем…

Все подняли стопки и ждали его. Он взял свою и, чокнувшись, осушил до дна.

Гюллю с нескрываемым отвращением рассматривала сидевших за столом мужчин. «Какой нелепый вид у этого типа!»

Залоглу тоже смотрел на нее. Она презрительно усмехнулась. «А усы-то, усы! Напялил сапоги, пояс, отпустил усы и небось считает себя человеком…»

Но Залоглу не замечал сдвинутых бровей Гюллю, он расцвел под взглядом девушки.

Налив себе стопку, он поднял ее и провозгласил тост за здоровье Гюллю. А когда поднес ко рту, хитро подмигнул ей.

«Чего это он? — подумала Гюллю. — Кому это он моргает? Уж не мне ли? Да кому ты нужен!.. И улыбается-то как противно. Ну и тип! Да ты и ноготка Кемаля не стоишь!» — Гюллю знала много бранных слов и не скупилась теперь наделить ими Залоглу в полную меру.

Залоглу налил себе еще. Он не сводил глаз с Гюллю, истолковав по-своему остановившийся на нем взгляд девушки.

У него затеплилась надежда. Только бы она согласилась, на свете ведь нет ничего невозможного. А своего дядьку он попробует уговорить. Потом они подкинут Джемширу немного деньжат и увезут девушку. Он поселился бы с ней в имении, перестал бы кутить. А что если дядька заупрямится? Скажет: «Выдумал тоже! Столько есть благородных девушек из хороших семей, а ты хочешь взять в жены отродье какого-то вербовщика…» Ну и пусть говорит, упаду ему в ноги, стану умолять. А если и это не поможет, попрошу заступничества у Ясина-ага. Дядька никогда не пойдет против Ясина, ни за что не пойдет против управляющего. Ведь в имении все держится на Ясине-ага. Как скажет Ясин-ага, так и будет. Ясин-ага был управляющим еще при деде.

«Завтра же куплю пару книжек позанятнее, вечером почитаю Ясину-ага: он любит всякие истории. Ну, а когда тот подобреет…»

Залоглу в мыслях уже мчался к мечети Улуджами, где торговали всем на свете: нитками, изделиями из кости, четками из простых камней, розовым маслом, мундштуками, портсигарами, табакерками, бусами «от сглаза», священными камнями из Мекки, вязаными колпаками, книгами в ярких обложках… И каких только книг там не увидишь — от написанных арабской вязью «Священного писания», «Странствий пророка» и «Жития святых» до «Сражения за Кровавую крепость» и письмовников на все случаи жизни. Иногда яркий луч солнца прорезал пропитанный едким запахом нечистот воздух, и тогда толпа плешивых, слепых, хромых нищих и смуглолицых батраков кишела как муравейник… Там и купит завтра Залоглу книги, которые вечером будет читать Ясину-ага, а потом осторожно намекнет управляющему о своем деле.

Краем глаза Решид посматривал на Залоглу. «Уставился! — недовольно думал Решид. — Рядом с ней ты просто сопляк. Хотя… что такое девушка? Женский род существует для наслаждения мужчин, красота женщины для мужчины. Джемширу не найти для своей дочери лучшего жениха. К тому же распустилась девчонка за последнее время, строптивой стала. Да и по годам созрела. Какой толк дома ее держать? С девушками как надо поступать: мало-мальски подросла, мочалку ей на хвост, и пошла вон.