– Конечно… особенно если рядом нет ни одного разумного существа.

– Тогда почему же к тебе не присоединился ни один соплеменник? Я имею в виду – другой демон? – спросил Хиатус, надеясь выудить что‑либо полезное.

– Безумие совершает с демонами такие же странные метаморфозы, что и с людьми, – ответила она. – Вероятно, каждый из вас заметил, какие глобальные перемены произошли с Менцией. Демоны этого крайне не любят. А потому просто избегают этих мест.

– А ты? Ты не избегаешь?

– Я особенный демон… намертво закрепленный к своему физическому компоненту. Пока он находится в Зоне, я тоже не способен ее покинуть. С течением времени мне удалось приспособиться и начать мирное существование. Но вечная изоляция просто невыносима, можешь поверить мне на слово!

Хиатус поймал себя на некоем странном ощущении.

– И чего это ты начала такой откровенный разговор? Раньше подобного не было.

– Подобные откровения мне вовсе не с руки… Они помогают понять мою природу, а это способствует поиску. Итак, мы перешли на новый этап общения – этап переговоров. Возможно, каждый из нас способен помочь другому.

У Хиатуса эти слова не вызвали доверия.

– Не забывай, мы – люди, которые хотим помочь Ксанфу. Ты же – неизвестный демон, которого интересуют только собственные желания. Что же мы можем дать друг другу?

– Интересно, что ты должен Ксанфу? – спросила Дези, пересев в кресло напротив и заговорщицки наклонившись вперед. В этом ракурсе она казалась даже более привлекательна, чем раньше. Кажется, иллюзия не обманывала, когда говорила, что на свете действительно не существует девушки красивее, чем она. – Скажи мне, что такого хорошего сделал Ксанф для тебя? По‑моему, на протяжении всей жизни ты вынужден был страдать.

Что‑то в этом было. Хиатус был действительно не удовлетворен своей жизнью. Конечно, иллюзия прекрасно читала мысли, однако это отнюдь не снимало вопрос абсурдности и бессмысленности его, Хиатуса, существования. Ксанф для него действительно практически ничего не сделал. Конечно, если он сумеет спасти дерево Дриады и та согласится отплатить ему любовью, возможно, жизнь приобретет какой‑то смысл. Но сейчас…

– Но сейчас ты до сих пор находишься в Зоне Безумия, – напомнила ему Дези. – И знаешь, я способна разрушить ее дерево в любой момент… Хоть прямо сейчас.

Эта мысль так наэлектризовала его нервы, что несколько мелких искорок даже появилось в воздухе. Если Страстная Дриада потеряет дерево, она перестанет существовать. В дереве вся ее жизнь.

– Мы поймаем тебя, заключим в Водораздел… И ты уже не сможешь делать людям пакости!

Дези‑фильтр мгновенно пошла на попятную.

– Ну, я же сказала способна, понимаешь? Это же не значит, что я начну заниматься такими грязными делами прямо сейчас. Я не питаю к Дриаде никаких дурных чувств. Более того, я могу даже гарантировать, что при большом желании вы окажетесь вместе. Однако если Безумие исчезнет, то ты уже никогда не сможешь вернуть корни ее дерева в нормальное состояние. Уши и носы здесь не помогут. Сможет ли Дриада тогда обратить на тебя внимание? Даже если захочет?

Хиатус еще ни разу не думал об этом аспекте их отношений. Если он спасет ее жизнь, Дриада окажется благодарна ему до конца своих дней. Однако в противном случае… Для того чтобы реализовать свои мечты, ему требовалось Безумие. Ирония судьбы – но факт!

Тем не менее Хиатус продолжал испытывать серьезные внутренние сомнения в правдивости слов Дези, то есть фильтра.

– Если ты останешься на свободе и Безумие продолжит свое распространение по стране, зачем тебе надо будет мне помогать? Кроме того, мы попадем в прямую зависимость… Нет, мы будем чувствовать себя в безопасности, только если безумие исчезнет из Ксанфа раз и навсегда.