Она не могла упустить этот шанс. Ее не волновали последствия.

Это продолжалось недолго.

– Что, черт возьми, здесь происходит?

– Ничего страшного, начальница, – промурлыкала Ламберт. – Моя подружка упала. – Ниже области видимости надзирательницы ее нога слегка прижимала горло Вики.

– С ней все в порядке?

– В полном, начальница.

– В таком случае помоги ей подняться, и убирайтесь обе отсюда.

Натали хихикнула, наклонилась и ущипнула Вики за живот. Очень сильно.

Вики вздрогнула, но никак не прореагировала. Голова еще звенела от насильственного соприкосновения с плитками пола, но впервые за все это время, показавшееся ей столетиями, она мыслила совершенно ясно. Ламберт и Уиллис были побочными неприятностями, не больше того. Ее врагом была трехтысячелетняя мумия – чудовище, подмявшее под себя закон и искажавшее его, как ему было угодно, загнавшее саму Вики в западню, которую оно же и создало. Допотопной гребаной твари придется заплатить за это. Она не знала, кого она заставила выдать ее, Генри или Селуччи, но ей придется заплатить и за это тоже. Чтобы заставить ее платить, она должна освободиться, и, если система не выпустит ее на свободу, она должна будет сделать это сама.

– Благодарю вас, – рассеянно пробормотала она, когда Натали рывком поставила ее на ноги.

Не такому уж малому количеству людей удавалось в разные времена бежать из исправительных учреждений.

* * *

– Еще один прекрасный день в Западном следственном изоляторе. Спасибо, друзья, теперь мы можем забрать ее отсюда.

Молодая женщина вырывалась из кандалов, шипя и брызжа слюной, как разъяренная кошка. Надзиратели, не обращая на это внимания, подхватили ее под руки и поволокли прочь.

– Гребаные ублюдки! – визжала она. – Вы не лучше, чем вонючие свиньи, и я чертовски надеюсь, что выбью вам ваши дерьмовые зубы!

Дэйв Грэм вздохнул и повернулся к своему временному напарнику.

– Здорово досталось? – участливо спросил он.

– Да нет, зубы целы. – Детектив Картер Эйкен промокнул пальцами край губ и моргнул, заметив, что ладонь окровавлена. – Но губу она мне разбила.

– Неплохой удар справа.

Эйкен раздраженно фыркнул.

– Тебе легко говорить. В конце коридора есть сортир, я мигом вернусь.

– Что ты собираешься делать, сунуть голову в унитаз?

– Кто говорит о моей голове? – Эйкен облизал кровь из разбитой губы и театрально приподнял брови. – Мне всего‑навсего нужно отлить.

Дэйв рассмеялся. Ему нравился этот парень; хотелось бы встретиться с ним при других обстоятельствах.

– Привет, прекрасный незнакомец!

Он обернулся. Сержант из женского вспомогательного корпуса с кипой компьютерных распечаток в руках показалась ему знакомой. Ну надо же!

– Ханя? Неужели это ты, Войтович? Черт побери! Когда это ты умудрилась стать сержантом?

Женщина рассмеялась.

– Шесть недель тому назад. Даже больше: шесть недель, два дня, четыре часа и... – она сверилась с часами, едва не обронив ворох бумаги, – и одиннадцать минут. А ты‑то что здесь делаешь? Где Майк?

Очевидно, Войтович ничего не слышала о Селуччи. Тем лучше для него, ему до смерти надоело всем и каждому объяснять ситуацию.

– Временное дежурство. Знаешь, как это бывает. А как дела у тебя?

– У этой тюряги возникли кое‑какие трудности с одной программой. В их компьютерной программе, – продолжала она, не обратив внимания, как лицо ее собеседника приобретает отсутствующее выражение, – произошел сбой в системе управления данными.