|
Булдаков тем временем с его котелком подался в кухонный вагон и принес супу. Много супу, но жидкого. Финифатьев радовался услужливости незнакомца, не зная еще, что было это в первый и в последний раз, чтобы увалень Булдаков по доброй воле и охоте сделал какую-то работу. Украсть -- всегда пожалуйста! Но топтаться в очереди, землю копать, тяжести таскать -- извините. Хлебая, Булдаков зачастил ложкой, забренчал, засопел, да все норовил со дна, взбаламутить хлебово... "И таскат, и таскат!" -- загоревал Финифатьев. -- Ты ежели так лопатой работаш, то боец хоть куды! -- А ты, однако, моим командиром будешь? Вон у тебя два сикеля на вороте! -- Ну, ак шчо, ковды назначат, дак. Я те, маньдюку, покажу политику, ись из одного-то котелка выучу, вести себя дисциплинированно заставлю. -- У бар бороды не бывает. Усы! -- заявил боец Булдаков и посмотрел на потолок вагона. Финифатьев тоже посмотрел и ничего на потолке интересного не обнаружил, с досады плюнул, но когда в котелок обратно сунулся, ложка во что-то уперлась в твердое -- в котелке сухарей, что камней. -- Ешь давай, товарищ командир, укрепляйся, чтоб мной командовать, силы большие требуются. -- Ак шчо -- исти -- не куль нести, -- сказал Финифатьев и вежливо зацепил сухарик, другой. Как пустеть в котелке стало, Булдаков засунул куда-то за спину руку и оттуда добыл еще горсть сухарей. И так до четырех раз. Крепко поели напарники, Финифатьев уж сам вызвался мыть котелок, но волшебный котелок не пустел -- Булдаков сыпанул в него из шапки жареных семечек, закурил. Некурящий Финифатьев пощелкал семечки, раздумчиво молвил, величая партнера о множественном числе: -- Однако, робяты, сухари-те вы где-то сперли? -- Да ты че?! -- вытаращил и без того выпуклые глаза Булдаков. Сухари нам генерал Ватутин за победу под Сталинградом выдал! Лично! По мешку на вагон! Финифатьев поглядел, поглядел на Булдакова и решил, что брехун он и ловкач большой. И не вологодскай он вовсе, даже и не вятскай, мордва скорее всего, либо чуваш -- уж больно личность молью побита и глаз нахальнай... Может, и черемис? "Ей-бо, черемис!" -- и сказал об этом Булдакову. -- Бурят я, товарищ командир. -- А подь ты знаш куда?! Шаришшы белы навыкат, у бурята же глаз узенькай, черинькай. Че, я не знаю? -- Я английский бурят! Финифатьева и на самом деле назначили командиром отделения. Булдаков, конечно же, в это отделение и определился. И попил же он кровушки из своего отца-командира! Ежели всю, какую выпил, в одно место слить, то полный солдатский котелок наберется, может, и ведро. -- Это за какие же такие грехи мне такого прохиндея в товаришшы Господь послал? -- не раз спрашивал у Булдакова Финифатьев. -- За большие, за большие, товарищ командир. |
