Тени всегда говорили правду, и они сказали мне, что моя миссия была абсолютно напрасной. Что я потерпела провал.

Меня пронзило разочарованием.

– Они сказали, что Гэлин мёртв. Значит, во всём этом нет смысла. Кольцо надо было достать для того, чтобы я его нашла и убила. Я не знала, как кольцо привело бы меня к нему, но, похоже, всё и так не сработало бы.

Тени дрейфовали вокруг нас, тихие и безмолвно наблюдающие. Казалось, будто они почти наслаждались моим страданием, и это ещё сильнее разозлило меня. Мэррок наклонился поближе и прошептал мне на ухо:

– Я могу оживить его, и он сам скажет тебе, как снять проклятье.

По моей коже пробежала дрожь.

– Ты уверен?

– Да. Как только мы украдём палочку Локи, я смогу воскрешать мёртвых… включая Гэлина. И ты получишь то, чего всегда желало твоё сердце, Али.

Теперь, когда он получил возможность говорить, я слышала чувственный тембр его голоса и лёгкие нотки стали под ним. Его физическая красота и так отвлекала. Но его голос? Это уже совершенно новый уровень.

– Ты всегда кажешься очень уверенным в себе, – сказала я. – Слишком уверенным.

– У меня были сотни лет, чтобы подумать об этом ещё до встречи с тобой, – пробормотал он. – Палочка способна воскрешать мёртвых. Разве не это является целью данной миссии? Воскрешение мёртвых? В том числе меня.

Я повернулась к теням.

– Это правда? Он может воскресить Гэлина?

– Лич говорит правду, – тихо произнёс тень. – Если ты поможешь ему, Гэлин может быть воскрешён. Мы все можем получить то, чего хотим.

Значит, он говорил правду.

Но я знала, что он многое  недоговаривает. Даже если теперь к нему вернулся дар речи.

***

Тени держались неподалёку от нас на протяжении всего пути из гробницы Хель, вели нас сквозь тьму и грязь, по полям чёрного навоза, окутанного туманом, пока, наконец, мы не остановились перед массивной воронкой.

Это немного напомнило мне детскую игрушку, состоящую из пластикового туннеля и шариков, которые скатываются по спирали, пока не падают в дыру внизу. Только здесь шарики сменились чёрной жижей, а дыра внизу воняла смертью.

Воронка, в которую нам предстояло войти.

– Вход в Настранд, – прошептал главный из теней.

Призрак немедленно направился вниз, скользя по тропе. Мы двигались более медленно. Края воронки были такими скользкими и крутыми, что стоило один раз поскользнуться, и сразу скатишься до самого низа.

Мы шли аккуратно, избегая самых сильных потоков ила и одной рукой постоянно держась за уровень над нашими головами, чтобы не поскользнуться. Когда мы добрались до низа, я остановилась на краю проёма, но Мэррок просто прыгнул внутрь.

Я заглянула через край во тьму, и он крикнул мне:

– Можешь бросить мне кристалл, если хочешь, – сказал он, и его голос разносился эхом. Я всё ещё не привыкла к его звучанию – мужественный голос, но при этом гладкий как шёлк.

Вместо этого я решила слезть по краю.

Когда я добралась до низа, тени завели нас в лабиринт канализационных систем, полный тёмных боковых ответвлений. Даже я здесь ничего не видела.

Наконец, мы дошли до толстых железных дверей, которые полностью преграждали проход по туннелю. Они покрылись ржавчиной и, казалось, были сделаны той же рукой, что и стена, окружавшая сам Хельхейм. Сложно было сказать, то ли они должны были не впускать кого то, то ли не выпускать.

Тут было тихо, если не считать звуков капающей воды. Мэррок стоял рядом со мной, а тени маячили вокруг него.

– Настранд находится по ту сторону, – сказал главный из теней.