Запас терпения в нем был, горел он ровным, вежливым пламенем. Но от хлопанья дверью пламя это начинало биться, как у свечки, готовой вот-вот угаснуть.

Тем не менее в первый год работы он много успел. Кукевич был снабженцем — это, как известно, не профессия, а образ жизни. Снабженческие умения его и сдвинули дело. На обнесенном железобетонным забором участке, выделенном под базу, выросли аккуратные штабеля труб и металлоконструкций, появились рулоны электрокабеля, светильники, электромоторы… Взамен допотопного газика главк получил сразу несколько легковых машин, заместители Кукевича теперь беспрерывно куда-то ездили, не всегда, правда, с пользой для дела. Но сами их поездки, беготня, хлопанье дверцами машин у подъезда создавали ощущение жизни.

В одном из ближайших районов Кукевич организовал заводик по производству какого-то дефицита, что сразу придало его фирме вес. Появилась возможность уже не только выпрашивать, но и выменивать… Организаций в подчинении главка было больше сотни, но Кукевич не стал распылять свое внимание сразу на все. Выявив наиболее толковых руководителей, он всячески помогал им, создавал образцовые участки, чтобы на их примере показать всем, сколь многого можно достичь при отсутствии всего, но при наличии доброй воли, деловой предприимчивости и стремлении работать.

Неспешно, но достаточно уверенно его корабль набирал ход.

Особую роль сыграло знакомство с Петей. Кукевич, можно сказать, строил его универсам еще в бытность свою начальником главснаба. Это был его первый объект. Петру Васильевичу пришлось немало помотаться, доставая дефицитные отделочные материалы, импортное оборудование. Потом, всякий раз проезжая мимо, он заглядывал в магазин и всегда досадовал, что ничего из его детища не получилось.

Но вот однажды он заметил, что универсам как бы ожил, тут же зашел к новому директору — познакомиться. Петя встретил его приветливо, разговорились о том о сем. О недостающем, о недоделанном. Новый завмаг, так болеющий за дело, Кукевичу сразу понравился, и он обещал помочь. Кукевич понравился Пете. Сошлись они тотчас и сразу же сдружились. Первая встреча закончилась обычным в таких случаях предложением завмага: «Если какие потребности, обращайтесь…»

Потребности у Кукевича были как у любого снабженца. И всякий раз, отправляясь в командировку, Петр Васильевич наведывался к Пете. Тот исправно снабжал всем продовольственно необходимым в снабженческих вояжах. Объяснять, что к чему, Пете было не нужно. Магазин — это ведь то же снабжение, снабжение — тот же магазин.

— Без этого в нашем деле и не суйся, — вздыхал Петр Васильевич, загружая багажник своей «Волги» коробками. — Никому до тебя дела нет, пока…

Немалую роль в упрочении их дружбы сыграл обмен деловыми связями. Пете здесь было чем поделиться, да и у Кукевича хороших знакомых хватало. Дружба удваивала, даже учетверяла силы. Уровень у друзей, конечно, был разный. «Но что уровень? Он в нас, — успокаивал Петю начальник главснаба. — Не место, в конце концов, нас красит». — «Сегодня мы здесь, а завтра…» — понимал его Петя. И оба вздыхали, Отчетливо представляя, чем оборачивается порой это «завтра» для честного снабженца и честного завмага.

С переходом Кукевича на новую должность отношения сохранились. И даже упрочились, став отчасти и официальными: Кукевич добился, чтобы его организацию прикрепили к столу заказов Петиного универсама. Петя же свел его с архитекторами из областного управления, помог выбить участок для базы отдыха. Участок получили у Петиных подшефных — на территории передового колхоза, разумеется, с радушного согласия его председателя Петровича, который был человеком прогрессивным и колхоз возглавлял передовой, а значит, тоже понимал, что к чему.