Попробуй угонись с ножом или топориком!

В тот же день А. С. Петрашкевич и поставил свой личный рекорд — нарубил 730 килограммов веточной массы. Весть о новой «технике» далеко разошлась. Все сразу оценили ее преимущества. К изготовлению секачей приступила районная Сельхозтехника, партия их пришла с завода.

Теперь все в кормодобывающем отряде работают по новому методу. Освоить его несложно. Зато выгода налицо: производительность труда круто пошла в гору…

Выработка на каждого члена отряда составляет сейчас 245 килограммов веточного корма. Коллектив ставит задачу выйти на трехсоткилограммовый рубеж».

Рядом большое фото: А. С. Петрашкевич в зарослях с секачом собственной конструкции.

— И все это в республиканской партийной газете, на первой странице. И не под рубрикой «Нарочно не придумаешь», а под рубрикой «Внимание, опыт!», — недоуменно пожимал тогда плечами Геннадий. — Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? Как сказал поэт…

Повседневные заботы, как уже отмечалось, лечат и отвлекают.

Геннадия они от истории с ветками отвлекли. Деревья и на сей раз оклемались, правда лишь в следующем году. А сейчас, по прошествии нескольких лет, эпопея с ветками, канувшая в Лету и заслуженно вставшая в бесконечный ряд других нелепиц и несуразиц, не вызывает у ее участников уже ничего, кроме веселья. Но тогда Дубровину, помнится, было не до смеху. Деревенька, так ему полюбившаяся, стояла голой.

— Килограмм веточной массы, — говорил Геннадий с досадой, — содержит втрое меньше кормовых единиц, чем солома. — Он отыскал эти сведения, порывшись в каких-то справочниках. — Если все будут, занимаясь заготовкой веткорма, выполнять установленную норму, то каждому из нас не удастся прокормить и по одной корове. А если выйдем на «трехсоткилограммовый рубеж», не хватит веток. Человечество на своей заре оттого и перешло к культурному земледелию, что на прокорм одомашненных животных не хватало листвы… Между прочим, в современных условиях, при современной технике один человек за день может заготавливать до ста тонн сена. Такая техника уже есть. Правда, пока еще не на наших полях…

В тот вечер мы снова говорили… о Федьке.

С самими веткозаготовителями, как и с теми, кто мобилизовывал их усилия, и с теми, кто эти усилия печатно прославлял и пропагандировал, все было ясно. Люди они в большинстве своем для села случайные, пришедшие сюда не своим умом, а от партийного энтузиазма и движимые отнюдь не теми мотивами, которые побуждают нас к смене занятий и перемене мест, поэтому и не о них здесь речь. Но Федька…

— В оценке любого дела, — говорил Геннадий, все еще пытаясь оставаться на привычном для него уровне, — главную роль играет его результат. Если результата нет, именно Федор Архипович должен был первым восстать, воспротивиться несуразной, бесполезной и даже вредной работе. Он должен был отказаться выписывать и закрывать наряды на никому не нужную работу. Но он не восстал и не отказался, вполне благополучно при этом деле существуя, никак от его результатов не завися. Возможно это лишь в одном случае, — говорил Дубровин, — если от него этой целесообразности никто и не требует. Если над головой у Федьки надежная и непротекающая крыша…

Глава девятая

КРЫША

— Чтобы понять устройство и принцип работы какой-либо первичной ячейки, всегда полезно подняться ступенькой выше — на новый уровень анализа — и посмотреть, как и чем эта ячейка связана со всем механизмом, какую она в нем играет роль.

Это Дубровин о… Впрочем, понятно о чем.

Надежной и непротекающей крышей над головой совхозного бригадира могли быть только они, как называла Анна Васильевна все совхозное начальство.