|
Катрина, спрятавшись за ним, смеялась и наклонялась вперед, чтобы лучше видеть. Крестьяне опустили носилки на траву. Они расправляли затекшие руки, а брат Арканжиа тем временем приготовлял кропильницу. -- Сюда, Ворио! -- закричал Фортюне. Большой черный пес, начавший было обнюхивать гроб, неохотно вернулся к хозяину. -- Кто взял с собой собаку? -- закричала Розали. -- А черт ее знает! Сама увязалась! -- ответила Лиза, смеясь исподтишка. Вокруг маленького гробика шел вполголоса общий разговор. Отец и мать минутами совсем забывали об этом гробике, но затем замечали его у своих ног и тут же умолкали. -- А папаша Бамбус не захотел прийти?--спросила Рыжая. Старуха Брише подняла глаза к небу. -- Он вчера, как маленький умер, грозился все переломать,-- пробормотала она.-- Нет, недобрый он человек! Прямо при вас, Розали, могу это сказать... Он чуть было не задушил меня, все орал, что его обокрали и что он отдал бы любое хлебное поле, лишь бы младенец помер за три дня до свадьбы. -- Как было это угадать? -- проговорил с хитрым видом верзила Фортюне. -- Ну, и пусть себе старик злится! -- прибавила Розали.-- А мы все-таки повенчаны. ' Аз есмь... (лат.) Они улыбнулись друг другу над маленьким гробом, и глаза их заблестели. Лиза и Рыжая подтолкнули друг друга локтем. Все снова сделались серьезными. Фортюне поднял комок земли и хотел отогнать Ворио, рыскавшего меж старых надгробных плит. -- Ах, сейчас все будет кончено! -- тихо вздохнула Рыжая. Аббат Муре дочитал перед могилою Альбины "De profundis". Потом он медленными шагами приблизился к гробу, выпрямился и с минуту глядел на него, не моргая. Казалось, он вырос. По лицу его разлилось ясное спокойствие, весь он как-то преобразился. Он наклонился, взял пригоршню земли и крестообразно посыпал ею гроб. А потом отчетливо, не проглатывая ни единого слога, возгласил: "Revertitur in terram suam unde erat et spiritus redit ad Deum qui dedit ilium" 1. По молящимся прошел трепет. Лиза подумала и с унылым видом проговорила: -- Все-таки это невесело, как вспомнишь, что все мы там будем. Брат Арканжиа подал священнику кропильницу. Тот несколько раз помахал ею над гробом и пробормотал: -- Requiescat in pace 2. -- Amen! -- разом ответили Венсан и монах: один таким тоненьким, а другой таким низким голосом, что Катрина, чтобы не разразиться хохотом, засунула себе в рот кулак. -- Нет, невесело,-- продолжала Лиза,-- и никого-то нет на ее похоронах... Не будь нас, на кладбище было бы совсем пусто. -- Говорят, она руки на себя наложила,-- заметила старуха Брише. |
