-  Конечно, если ты хочешь… то есть, согласна, - поправился он, - я буду безмерно счастлив, правда, я агностик и не принадлежу к какой-либо церкви…

    -  Что такое агностик? Голубой, что ли?

    -  Это значит неверующий, - упрощенно объяснил я.

    -  Ну и подумаешь! А ты получишь Нобелевскую премию? Представляешь, я познакомлюсь со шведской королевой! - сообщила она мне. - А она молодая?

    Увидев, что разговор приобретает сумбурный и неуправляемый характер, я потерял к нему интерес и вернулся к Чехову, а «молодые» весь вечер строили планы на будущее, и жена будущего лауреата уже активно тратила миллионную премию Шведской академии.

    Однако, милиция пока и не думала оставить нас в покое. Каждое утро на место одной смены из трех человек заступала следующая. После попытки Семенюка притырить ценности и произошедшей с ним неприятности новые агенты по дому не шарили, вели себя вполне корректно и очень настороженно. Создавалось впечатление, что они о чем-то догадываются.

    Я уже начал втягиваться в «камерную» жизнь: много спал, не спеша, читал письма Чехова, и единственное, что меня угнетало - это мысль, что они скоро кончатся. К сожалению, Антон Павлович прожил всего сорок четыре года и очень многое не успел.

    -  Ну, и как вам Чехов? - как-то поинтересовался Аарон Моисеевич, ненадолго отлипнув от своей возлюбленной.

    -  Он великолепен, - искренне ответил я.

    -  Вы так считаете, - немного удивился ученый. - Мне казалось, что молодое поколение русскую классику не жалует.

    -  В каждом поколении есть всякие люди. В вашем тоже о существовании самого Чехова многие не догадываются, - не очень любезно ответил я.

    -  Ваша правда, - легко согласился Гутмахер, - отморозков, как теперь говорят, у нас в стране хватает.

    -  Между прочим, Чехов писал кому-то из друзей, что в России нормальных людей один на десять тысяч.

    -  Круто, - задумчиво сказал Гутмахер, уже успевший нахвататься у Ольги молодежных словечек. - Сейчас, пожалуй, нормальных людей стало больше, чем в те времена. Впрочем, «норма» - понятие относительное. Тогда страна была поголовно безграмотная, сейчас поголовно грамотная, а процент умных и глупых принципиально не изменился. А вам в восемнадцатом веке встречались выдающиеся люди?

    -  К сожалению, нет, я ведь там жил в глухомани, а в Петербурге мне было не до того - жену спасал. К тому же рассвет культуры наступил после появления Пушкина, а я его видел только в младенчестве.

    -  Вы, Алеша, не совсем правы, в то время были уже Карамзин, Державин, Крылов, Фонвизин, Радищев. Мне бы было весьма любопытно с кем-нибудь из них побеседовать, особенно с Карамзиным.

    -  А я бы лучше пообщался с Чеховым.

    -  И что вам мешает? Опыт приспосабливания у вас уже есть, даже внешность у вас несколько старомодная, простите старика за бестактность…

    -  Мешает разница в сто с лишним лет и милиция.

    -  Это решаемые проблемы.

    -  Как это решаемые?! - воскликнул я.

    -  Что случилось? - поинтересовалась любопытная Ольга, высовываясь из-за импровизированной ширмы.

    -  Аарон Моисеевич обещает отправить меня в девятнадцатый век, - ответил я.

    -  Ну и отправляйся, - ничуть не удивившись, посоветовала девушка.