— Опыты ставить будут? — с подозрением спросил я.

— Вроде того, — он кивнул. — Кроме прочего, эпидемия и по-другому удар нанесла. Из тех людей, что выжили, половина, а то и больше, бесплодными стали. В остальных случаях дети сразу монстрами рождаются. Хорошо, если один из ста детей человеком родится. Можно сказать, что человечество доживает свой век. Нет будущего.

— А я?

— А ты под удар не попал, та зараза короткоживущей оказалась, а теперь только последствия расхлёбываем.

— Так что мне, в Башне этой быком-производителем работать придётся? — спросил я.

— Вряд ли всё так просто, там такие опыты ставят, что никто бы и не подумал, скорее, просто образцы клеток у тебя возьмут. Мне, собственно, сказали, что, если живым тебя не дотащу, взять какую-нибудь часть и сохранить в спирте.

— Весело, — только и сказал я.

— Куда уж веселее, пойдём уже, — и он, не дожидаясь ответа, снова зашагал по лесной тропинке.

— А звать тебя как? — спросил я вслед.

— Панцирь, — коротко ответил он.

— Ну, Панцирь, так Панцирь, — я пожал плечами. — А я — Денис.

— Я знаю, — сказал он, не оборачиваясь, я не стал спрашивать, откуда.

— Замри, — сказал он, а потом и сам замер на месте. — Не шевелись и не дыши.

Не дышать было сложно, но я этот приказ выполнил сразу, как только увидел, как из-за ближайших деревьев выплывает нечто… даже описать не могу. Какой-то комок, размером с корову, даже с двух, весь утыканный конечностями, среди которых можно было опознать руки, ноги, лапы, клешни и щупальца. Всё это было мерзкого красно-коричневого цвета и покрыто слизью, которая масляно блестела в лучах солнца. Тварь неспешно катилась вперёд, ощупывая дорогу впереди себя, и разминулась со мной всего сантиметров на пятьдесят. Только когда это адское создание удалилось от нас метров на пятьдесят, Панцирь повернулся ко мне и едва слышно прошептал:

— Она слепая, на звуки реагирует, но если услышит, то всё, скорость развивает огромную, бежать бесполезно.

— А убить? — дрожащим голосом спросил я, косясь на его автомат.

— На моей памяти таких два раза убивали, и оба раза из гранатомёта. Ещё она огонь не любит, можно попробовать большим костром от неё отгородиться.

— Можно идти дальше? — спросил я. Мне-то идти никуда не хотелось, хотелось найти бункер и спрятаться в него.

— Идём, надо до темноты в одно место попасть, там заночуем, достанем еды и узнаем обстановку.

— А там не опасно?

— Нет, там село мирное, и меня там знают.

— А вот ещё вопрос, — спросил я, страх прошёл, мысли снова стали бежать вперёд. — Ты сказал, что люди размножаться не могут, а твари? С ними как? Может, вымрут от старости?

— С ними всё отлично, два монстра трахаются, рожают третьего, ещё сильнее, опаснее и уродливее. Не все со всеми, но некоторые совпадают геномом, у них получается. К тому же неизвестно, сколько они живут, я старых и дряхлых не встречал, может, вообще вечно. Была надежда, что постепенно от голода передохнут, да не вышло, многие из них, когда мяса свежего нет, вполне могут травку кушать, а на зиму в спячку впадают. Короче, расслабляться нельзя, топай быстрее.

— А вот люди, — не унимался я. — Они ведь, наверное, в банды сбились и беспределят. Я в книгах читал, что в таких ситуациях в зонах бунты бывали, зеки оружие захватывали и устанавливали на территории свою власть.