Когда ему приходилось участвовать в процессах, затрагивающих гражданские права, в своих заявлениях он всегда ссылался на законы страны и на защиту интересов населения, на которое он рассчитывает. В общем‑то прокурор выступал очень часто. В Алабаме не было клуба или общества, где бы он не выступал за последние три года, да и на собраниях полицейских управлений Давидофф был частым гостем.

Его должность главного представителя американского правительства в сфере юстиции в этом округе являлась в общем‑то административной, но время от времени он выступал на отдельных процессах, как правило очень громких. Особенно строго Давидофф преследовал политическую коррупцию, к запоздалому раскаянию трех членов законодательного собрания штата. Сейчас они разравнивали песок на поле для гольфа в офицерском клубе базы ВВС в Эглине.

Эдвард Стюарт опустился в кресло напротив письменного стола прокурора.

Давидофф был вежливым и хорошо воспитанным человеком и при входе Стюарта встал.

Вежливые прокуроры очень беспокоили Стюарта.

– Нам удалось, наконец, получить подтверждение относительно личности ваших клиентов, – произнёс Давидофф голосом, в котором можно было бы заподозрить притворное удивление, но на самом деле он был всего лишь деловым. Оказывается, оба – граждане Колумбии и в прошлом неоднократно подвергались арестам – в общей сложности больше десяти раз. Вы вроде говорили, что они из Коста‑Рики?

– Почему потребовалось столько времени для их опознания? – уклонился от прямого ответа Стюарт.

– Не знаю. К тому же это не имеет значения. Я обратился с просьбой о скорейшем начале процесса.

– А как относительно обещания, данного моему клиенту офицером береговой охраны?

– Это заявление было сделано после его признания – и к тому же мы не собираемся использовать это признание в ходе процесса, потому что не нуждаемся в нём.

– Оно было получено в результате возмутительного нарушения...

– Чепуха, и это вам отлично известно. Впрочем, мы не будем ссылаться на него. Я исхожу из того, что этого признания просто не существует, понятно? Эд, ваши клиенты совершили четыре убийства и должны расплатиться за это, причём сполна.

Стюарт наклонился вперёд.

– Я могу предоставить вам информацию...

– Я не нуждаюсь ни в какой информации, – прервал его Давидофф. – Рассматривается дело об убийстве.

– Но так не делается, – возразил Стюарт.

– Может быть, это и есть часть всей проблемы. Этим процессом мы хотим известить всех о позиции, которую занимаем.

– Значит, вы собираетесь казнить моих подзащитных только ради того, чтобы объяснить занятую позицию. – Это прозвучало утвердительно.

– Мне известно, что мы расходимся по вопросу о значении смертной казни как средства борьбы с преступностью.

– Я готов согласиться на то, что мои подзащитные признаются в совершенных убийствах и предоставят в распоряжение следствия имеющуюся у них информацию в обмен на пожизненное заключение.

– Нет.

– Вы действительно так уверены, что выиграете процесс?

– Вам известны все доказательства, которыми мы собираемся воспользоваться, – ответил Давидофф. В соответствии с законом обвинение было обязано предоставить в распоряжение защиты все улики, которыми располагает, тогда как от защиты этого не требовалось. Это являлось надёжным способом обеспечить справедливое рассмотрение дела в суде, хотя не все прокуроры и полицейские одобряли его.