— Мне представляется, что в правлении акционерной компании так и должно быть.

— Ты однажды встречалась с ним, — сказал Дэниел. — Он с женой тоже присутствовал на новоселье у родителей, но вряд ли ты его запомнила.

— Кто автор этой картины? — сказал вдруг Чарли, уставившись на акварель с видом Кембриджа, висевшую над столом Дэниела.

Бекки оставалось лишь надеяться, что перемена темы разговора не оказалась слишком нарочитой.

На обратном пути в Лондон приятные мысли Бекки о том, что Кэти вскоре станет ее невесткой, постоянно омрачались беспокойством по поводу того, зачем Баверстоку понадобилось видеть их.

Когда Чарли вновь заинтересовался деталями, она постаралась дословно передать состоявшийся у нее с Баверстоком разговор, но это мало что прояснило для него.

— Скоро мы все узнаем, — сказал он, когда они свернули с шоссе А10 и проезжали через Уайтчапел, направляясь в Сити. Чарли всегда начинал волноваться, когда проезжал мимо всевозможных лотков с их живописным товаром и слышал голоса торговцев, зазывающих покупателей.

«Я не предлагаю их за…»

Неожиданно он остановил машину и, выключив двигатель, уставился в стекло.

— Почему ты остановился? — спросила Бекки. — У нас совсем нет времени.

Чарли показал на детский спортивный клуб Уйтчапела, имевший еще более жалкий и заброшенный вид, чем прежде.

— Ты видел этот клуб уже тысячу раз, Чарли. И ты знаешь, что мы не должны опоздать на встречу с Баверстоком.

Он достал свою записную книжку и начал откручивать колпачок авторучки.

— Что ты собираешься делать?

— Когда ты научишься быть более внимательной, Бекки? — Чарли записывал номер торговца недвижимостью, указанный на табличке «Продается».

— Уж не собираешься ли ты открыть второй универмаг Трумперов в Уайтчапеле?

— Нет, но мне просто необходимо выяснить, почему они закрывают мой старый спортивный клуб. — Чарли спрятал авторучку в карман и нажал на стартер.

Трумперы прибыли на Итон-сквер 17 за полчаса до встречи с Баверстоком, который, как им было известно, никогда не опаздывал.

Бекки немедленно принялась вытирать пыль со столов и поправлять подушки на диванах в гостиной.

— Все и так в полном порядке, — заверил Чарли. — Перестань суетиться. В конце концов, для этого мы держим прислугу.

— Но сегодня воскресенье, — напомнила ему Бекки, продолжая заглядывать под предметы, к которым она не прикасалась месяцами.

Ровно в семь, после того как она разожгла огонь в камине, у входной двери раздался звонок и Чарли пошел встречать гостя.

— Добрый вечер, сэр Чарлз, — сказал Баверсток, снимая шляпу.

«Ах, да, все-таки есть один знакомый мне человек, который никогда не называет меня Чарли», — подумал он, взяв пальто, шарф и шляпу Баверстока, чтобы повесить их на вешалку.

— Мне очень жаль, что я беспокою вас в воскресный вечер, — продолжал Баверсток, следуя за хозяином в гостиную с неизменным портфелем в руках. — Но надеюсь, когда вы услышите мои новости, вы поймете, что я пришел к правильному решению.

— Я уверен в этом. Естественно, мы с женой заинтригованы вашим звонком, но разрешите вначале предложить вам что-нибудь выпить. Виски?

— Нет, благодарю вас, — сказал Баверсток. — А вот сухое шерри меня бы вполне устроило.

Налив Баверстоку «Тио Пепе», а мужу виски, Бекки присоединилась к мужчинам, устроившимся у камина, и стала ждать от адвоката объяснений столь неожиданного для него поступка.