— Она тут пряталась, — ответил Ларкин.

— Пряталась? В доме? Гак. И как она это объяснит?

— Никак. Просто уходи.

Куу небрежно махнул рукой на Ларкина, его внимание сосредоточилось на старухе. Он наклонился, приблизив к ней своё злобное лицо. Та отстранилась, стараясь не смотреть на него.

— Прекрати, — сказал Ларкин.

— Кто ты, ведьма? А? Говори! Я ни гака не слышу! Где, гак подери, ты пряталась? А? — Она отодвинулась настолько, насколько позволял стул.

— Отойди, Куу, — предупредил Ларкин.

— Заткнись, танитец! Давай, старая ведьма! Кто ты? — Куу протянул руку и грубо схватил её за худое плечо. Она вздохнула от страха. — Кто ты, на хрен, такая?

Ларкин подался вперёд и крепко схватил Куу за запястье. Он дёрнул Куу за запястье, сорвав его руку с плеча старухи, и медленно поднялся на ноги, отталкивая пьяного вергхастита назад.

— Убирайся к чёрту, — огрызнулся Куу, полностью переключившись на Ларкина. Он пошатнулся, выпитое замедляло его реакцию, но быстро спохватился и выпрямился. Ларкин не сдавался.

— Убери от меня руку, танитец, — прорычал Куу.

— Только когда ты от неё отстанешь.

— Ооо, так значит? Ну, ты сам напросился, точняк.

Опьянение вынуждало его делать широкий замах. Ларкин легко увернулся и толкнул Куу через всю кухню. Тот тяжело упал на шкаф, и несколько тарелок и кастрюль с грохотом выпали оттуда.

— Ты, кусок дерьма, — сказал Куу, инстинктивно потянувшись за своим клинком. Но его разгрузка осталась лежать в гостиной. В то мгновение, которое потребовалось, чтобы понять, что кинжала, который он искал, нет, Ларкин нанёс левый хук. Голова Куу дёрнулась и тот рухнул на пол. Теперь он лежал, стонал и плевал кровавой слюной на красные глазурованные плитки.

Ларкин замолчал. Он мог бы сделать это прямо сейчас. У него даже было бы оправдание. Фес, он мог бы… Но старушка уставилась на него. Она вскинула руки над головой, защищаясь и всё ещё сидя на стуле. Он видел блеск её глаз, смотревших на него сквозь искривленные пальцы.

— Фес, всё в порядке! — сказал Ларкин. — Он не причинит Вам вреда. Клянусь, он этого не сделает! — Он подошел к ней и наклонился, пытаясь её успокоить.

— Пожалуйста, всё нормально. Правда, номльно. Я…

Он отключился. Раздался глухой удар, похожий на приглушенный раскат грома, и он отключился.

Пришёл в себя он, растянувшись на столе лицом вниз. Очень сильно болел затылок. Перед глазами всё плыло.

Он попытался подняться, но потерял равновесие и грохнулся со стола на пол.

Падение спасло его. Вторым ударом Куу обрушил железную сковороду на стол, где только что, скорчившись, растянулся Ларкин. Сковорода вдребезги разнесла чашку, и осколки фарфора вперемешку с остывшим кофеином брызнули на полированное дерево.

Ларкин попытался отползти от Куу, но вергхастит приближался, снова занеся сковороду. В этот раз удар пришёлся Ларкину по плечу. В ответ он лягнул Куу по ногам.

Куу подался вперёд и схватил Ларкина за горло. Рыча и брызжа слюной сквозь стиснутые зубы, Куу поднял Ларкина и швырнул его о боковую стойку, после чего, прижав локтем, снова замахнулся сковородой. Ларкин взвыл, чувствуя, как сломалось ребро. Последовал ещё один жестокий удар, и боль пронзила его левый локоть. Если б он не поднял руку, тяжёлая сковорода размозжила бы ему лицо.

— Ты, гак танитский! Ничтожное дерьмо! Тупой ублюдок! — Куу сыпал оскорблениями и ударами с яростью берсерка.

Внезапно он взвизгнул и рухнул на Ларкина, со звоном выронив сковороду. Металлический приклад лазерной винтовки Mark III только что поддел его сзади промеж ног.

Куу упал на пол, дрожа и задыхаясь, слезы текли по его искажённому гримасой боли лицу.