Там не за что было держаться, и все поверхности поросли слизью. Без света многие из них оступились бы на лестнице, а по узкому деревянному настилу и вовсе бы не прошли.

Далеко под ними вода с грохотом падала на дно каменного резервуара.

Держа фонарь, Хьюлан пересёк мост. Он встал у основания лестницы на другой стороне, и стал освещать путь. Бонин ждал с фонарём на своей стороне.

Гаунт и Мколл прошли за Луббой. Гаунт повернулся и дал знак отряду следовать за ними. Он распорядился, чтобы Бонин и Хьюлан двинулись дальше, а каждый следующий, перебравшись, вставал бы на место сошедшего, получая фонарь. Последний забрал оба и выключил их.

Они пробыли под землей около пятидесяти минут и преодолели, по расчетам Мколла, примерно две трети километра, когда начался обстрел.

Сначала это походило на далекий стук, но он нарастал по громкости и темпу, пока земля вокруг них не начала дрожать. Гаунт прикинул, что над их головами должно быть от восьми до двенадцати метров твёрдой породы, но несмотря на это всё сотрясалось. Сверху сыпалась земля и струилась вода, потревоженные деформацией грунта. Время от времени из стен вываливались целые каменные блоки и падали на пол.

Напряжение нарастало. Гаунт чувствовал это. Нетрудно было представить, что произойдет, если тяжелый снаряд упадёт прямо над ними. Их раздавит, они задохнутся и окажутся похоронены заживо. Равно как могли обрушиться стены и свод, так и пол мог просто провалиться под ними.

Они уже видели и то, и другое раньше.

Даже самые уверенные в себе Призраки хотели выбраться из этой потенциальной могилы. Они предпочли бы рискнуть на поверхности. И плевать, что под землёй они могли не бояться взрывов и шрапнели.

Гаунт и сам почувствовал, как подскочил пульс. Клаустрофобия никогда не была его тайным страхом, но здесь и вот так…

Земля содрогнулась от особенно сильного сотрясения. Кто-то в колонне охнул от страха.

— Тихо! — прошипел Гаунт, но быстро понял, насколько глупым был этот комментарий. Если даже здесь стоял такой ощутимый гул, то над землей он был просто оглушительным. Обстрел заглушал любые их звуки. Теперь они могли наступать в два раза быстрее, не беспокоясь о скрытности.

Он отдал приказ, и все продолжили путь по каналу туннеля почти бегом. Над ними продолжали грохотать взрывы.

— Притормозите! — закричал Мколл.

Они заскользили, снизив темп. — Что такое? — спросил Гаунт.

— Вы это слышите?

Гаунт не слышал ничего, кроме взрывов и тяжёлого дыхания людей. — Что?

— Какой-то скрежет. И он нарастает…

— Фес святый! — вдруг вскрикнул Домор. Он мог видеть дальше, чем остальные и, наконец, разглядел, что же к ним приближалось.

— Крысы! — в ужасе произнёс он. — На нас надвигается полчище крыс! О, Император Всемогущий!

— Сэр? — настойчиво позвал Лубба, начиная нервничать. Огнемёт был у него наготове.

— Нет, — ответил Гаунт. Бомбардировка могла прикрывать их продвижение, но палить из огнемёта было бы слишком рискованно. — Оставаться на местах! — сказал Гаунт. — Они бегут от обстрела. Просто стисните зубы и держитесь. Это приказ.

Крысы хлынули на них.

Река визжащих, перепрыгивающих друг через друга мелких тварей, поднялась приливом из туннеля, покрыв пол мельтешащим ковром по голень. Некоторые умудрялись бежать и по стенам. Гаунт чувствовал, как они врезаются в ноги, сталкивая его назад, бегут вокруг и прямо под ним. Солдаты орали. Шум и вонь живой реки были отвратительными. Но напор извивающихся крысиных тушек был ещё хуже.

Обезумев в поисках укрытия на глубине, крысы царапали и кусали, проносясь мимо.