Состоянием режима сановный объездчик остался доволен.

В час ночи его «мерседес» на углу набережной Колпакова и Кипарисной подобрал майора Джарданова – старшего оперуполномоченного ОУР, откомандированного в прокуратуру.

– Садись.

С Джардановым Геннадия Матвеевича связывали долгие годы сотрудничества. Выкормыш генерала Август Джарданов был обязан ему и предан, хотя в преданности как таковой Дворцов давно разуверился и преданными называл тех, кого предавали. Сексот Джарданов знал, что патрон содержит в стенном шкафу досье на него, подобное тому, какое содержалось на самого генерала у Хализева – оба проходили по одному делу пятилетней давности в Воронежской губернии; еще раньше – по делу № 18/58115‑83, прогремевшему в союзной империи.

– Кто‑то интересовался Козловым, – утонул Август в мягком сиденье.

– Кто?

– То ли Свешников, то ли Столешников. Точнее вахтерша из общаги прессы не запомнила, а записать при нем не решилась.

Джарданов явно выпил, завалился на генеральское плечо, когда «мерседес» повернул направо.

– Назвался однокашником Козлова. ОРТ трижды по «Времени» кукарекало, бумажные крысы целой Федерации хвосты подняли, а однокашник ищет его живого, словно с Луны упал. Бабке натырку дал, будто в «Континенте» остановился. Какой результат проверки – сами понимаете.

Генерал помолчал, скользя взглядом по разноцветной неоновой нити длиной в три километра по краю набережной – новшество обошлось казне в миллион «зеленых», было изготовлено к визиту столичного мэра, но рационалист Лужков пыль в глаза пускать не стал и перенимать его не собирался.

– Ну вот что, Август, – заговорил генерал тоном, не допускавшим возражений. – Заносить тебя стало, как я погляжу. Может быть, тебя мой «мерседес» смущает? Так мы можем перенести нашу беседу туда, где ты будешь стоять по стойке «смирно».

Майору крутой нрав шефа в отношениях с подчиненными был знаком не меньше, чем его покладистость с вышестоящими персонами.

– Город на ушах стоит, три ведомства круглосуточно ищут убийцу Козлова, а тебе все трын‑трава!.. Ждать он, видите ли, намерен. Не ждать! Не ждать, а искать. Искать!.. Чтобы через три дня об этом «однокашнике» тебе было известно больше, чем ему самому о себе. Понял?

– Понял, – сник Джарданов.

– Ни черта ты, брат, не понял. Зреет очень неприятный конфликт, если конфликт вообще может быть приятным. В результате него нам с тобой не поздоровится в первую очередь. Почему – догадайся сам. Дело пахнет не просто выговором или погонами, а переменой власти. Вот так. Ни много, ни мало. Подробности я опускаю, но обо всех подозрительных личностях, которые крутятся возле этого трупа, ты должен знать раньше, чем об этом узнают люди Давыдова.

Майор наморщил лоб, подбирая слова, но слов не находил. За полгода до командировки в распоряжение Ленциуса он обретался в среде уголовников, выполняя задание, и общепринятый слог давался ему теперь с трудом.

Шофер со знанием дела остановил машину напротив дома, где жил Джарданов. Свет упал на лицо агента, блеснула широкая полоса шрама на левой щеке.

– Что Ленциус?

– Артур‑то? Рвет и мечет.

– Передай, пусть помечет. До выборов. Если все кончится хорошо, я ему подходящую кандидатуру подберу. Удовлетворим кровавые инстинкты общественности.

Джарданов улыбнулся, поставил ногу на асфальт:

– Я передам…

Улицы опустели.