Один случай, взятый наугад из нескольких подобных, может лучше показать, как укреплялись отношения между Гаррисоном и Кенихом.

Однажды летом 1975 года они ехали на машине в Лондон. Кених сидел за рулем переделанного “мерседеса”, а Гаррисон удобно расслабился на переднем пассажирском сидении. Сам Гаррисон немного “водил” машину – по подъездной к усадьбе дороге и по дорогам, где движение было не интенсивным, но сейчас он сидел, откинувшись и наслаждаясь сигаретой, предоставив Вилли выполнять свою работу. Когда они подъехали к железнодорожному переезду в пригороде Лондона, Гаррисон вдруг почувствовал холодное покалывание в затылке. Короткие волосы на затылке реагировали на что то невидимое, а ладони мгновенно стали влажными. В его сознании вспыхнуло яркое предчувствие беды. Он “увидел” несчастный случай!

– Вилли, жми на тормоза! – пронзительно закричал он.

Ругаясь на своем родном языке, Кених отреагировал с невероятной быстротой, словно он услышал команду раньше, чем она была произнесена. В то же время Гаррисон резко выпрямился и, схватив свой руль, яростно крутанул его вправо, а Кених, все еще нажимая на педаль тормоза, не мешал ему. Вместо этого он инстинктивно отпустил руль со своей стороны, позволяя Гаррисону повернуть машину боком. Она проехала юзом несколько метров и остановилась на середине дороги. Откуда то с близкого расстояния раздался пронзительный визг тормозов и сердитые гудки.

Все это произошло одновременно. Приближающийся автомобиль с визгом остановился на противоположной стороне переезда; раздался резкий сигнал, предупреждающий о приближении поезда, и пугающая громада междугороднего экспресса с ревом пронеслась мимо. Его многочисленные вагоны под стук колес мелькали как кадры кинофильма. Если бы Гаррисон протянул руку в окно, он мог бы коснуться металлического гиганта, который прошел так близко, что “мерседес” затрясся от засасывающего потока воздуха.

Внутренним взором Гаррисон видел все это так же ясно, как если бы у него было зрение; но он не мог видеть то, что сейчас видел Кених: бледную, как смерть, фигурку в окне домика, где находилось управление сигнальной системой переезда, она руками схватилась за голову, широко раскрыв от ужаса глаза и рот. А красно белые шлагбаумы, отказывавшиеся опускаться, судорожно дергались, оставаясь из за какой то технической неисправности в поднятом положении. Но в следующий миг поезд пронесся и растаял вдали, и проезд снова был свободен. И, о чудо, все обошлось без происшествий.

Запустив мотор, Кених выровнял машину и медленно поехал через переезд, его глаза пристально смотрели налево и направо, когда он проезжал, глядя вдоль еще вибрирующих, но теперь свободных, полос блестящего металла. Осторожно переехав на другую сторону, он немного увеличил скорость и повернулся к Гаррисону.

– Неисправность шлагбаума, – сказал он, немного нервно, – нам повезло.

– Повезло, – повторил Гаррисон. Его голос обнаруживал, насколько он был потрясен. Он покачал головой. – Не в этом дело. И то, как мы сработали вместе.., что то невероятное.

– Да, для слепого ты очень хорошо действовал, Ричард, – Кених натянуто усмехнулся.

– Я так же подумал о тебе, – ответил Гаррисон. – Это именно ты отлично действовал для человека, у которого нет экстрасенсорного дара! Ты мне рассказывал об этом однажды, помнишь? Как Томас тестировал тебя, и что у тебя были плохие результаты?

– Да, помню, – кивнул Кених. – Так и было, мои экстрасенсорные способности равны нулю.

– Бред! – фыркнул Гаррисон. – Ты схватываешь мои мысли прямо из головы. Твоя нога нажала на тормоз в тот же самый миг, – даже раньше! – как я закричал.

– То же самое бывало и с полковником, – ответил Кених.