– Если ты еще не убирала мою комнату, лучше оставить все как есть, – сказал он.

Лизу рассердило, что он даже не заметил результатов ее труда. Она особенно тщательно убирала его кабинет, вытирая пыль с книг и педантично ставя их на место в правильном порядке.

– Можно вас спросить кое о чем?

– Все зависит от того, что это такое. Что  же это? Лиза приступила прямо к сути дела:

– Если кто‑то убил троих, А, В и С, а полиция узнала о С, почему должны ее… я хочу сказать – его или ее, судить за убийство одного только А?

– Ты читаешь криминальный роман?

Легче было ответить «да», хотя Лиза не совсем поняла, что он имеет в виду.

– Да.

Мистер Сперделл любил объяснять, он любил отвечать на вопросы. Лиза знала об этом и именно потому была так уверена, что он ничего не заподозрит. В любом случае его намного больше интересовали наставления, чем она сама.

– Вполне вероятно, что хотя полиция знает относительно С, они не могут доказать, что он или она убили его. То же самое, вероятно, применимо к В. Ему или ей предъявлено обвинение в убийстве А, потому что они уверены, что смогут доказать это таким образом, чтобы дело могло выдержать слушание в суде. Так, поможет это тебе выяснить, кто виновен?

– Почему не обвинить… не предъявить обвинение человеку в убийстве А и  С?

– А, понятно, они так не делают. Понимаешь, если твой предполагаемый убийца был бы признан невиновным и оправдан судом присяжных, полиция не могла бы вернуться к делу С – или по той же причине к делу В – и привлечь его снова к суду по другому обвинению. Если бы его обвинили в обоих убийствах и его оправдали бы, они потеряли бы всякую надежду наказать его.

Это всегда было «он» и «его», как будто бы ничего подобного не случалось с женщинами и они не совершали никаких преступлений.

– Понятно, – сказала Лиза и потом: – А где находится он… она, пока дожидается вызова в суд?

Мистер Сперделл заговорил о чем‑то, называвшемся Актом Уголовного законодательства 1991 года, о законной мере по отношению к осужденным и о содержании людей в тюрьме, но когда он дошел до смысла Акта, осуществленного только «теперь, в то время как я говорю, Лиза», зазвонил его телефон. Лиза хотела уйти, но он подал ей знак остаться, а сам поднял трубку.

– Здравствуй, Джейн, дорогая, – услышала Лиза его слова, – чем могу быть полезен?

Разговор не был долгим. Лиза почувствовала, что ей хочется послать какую‑то весточку Джейн Сперделл, что‑то вроде наилучших пожеланий, но, конечно, она не могла сделать этого. Положив трубку, мистер Сперделл сказал:

– Я подумал, что тебе, вероятно, хочется взять следующую книгу. – И добавил довольно строго: – Что‑нибудь стоящее.

Возможно, это было намеком на то, что, по его мнению, она читала в данный момент. Лиза воспользовалась удобным случаем.

– На какой срок сажают людей в тюрьму за убийство? – После знакомства с газетами Лиза думала, что за убийство людей приговаривают к совсем непродолжительному тюремному заключению. – Я хочу узнать, различается ли наказание в зависимости от того, как это сделано или почему?

– Если кто‑то признан виновным в убийстве в этой стране, обязательный приговор: пожизненное заключение.

Лиза похолодела.

– Всегда? – спросила она, а мистер Сперделл подумал, что она не вполне понимает значение слова «обязательный».

– Это содержит в себе некое требование. Обязательное означает то, что должно быть сделано. У нас в стране нет степеней убийства, хотя они существуют в Соединенных Штатах.