Встав, он отступил на несколько шагов назад. Прицеп был слишком мал и не позволял отойти дальше. Лиза отпила еще кока‑колы, наблюдая за ним.

– Почему ты сказала, – спросил Шон, – что она кого‑то убила? Это шутка? Ты хотела пошутить?

– Это правда.

– Не может быть.

– Послушай, Шон, я ничего не придумала. Именно поэтому я ушла из дома. Я не хотела, чтобы меня взяли под стражу и посадили под замок бог знает где. Я понимала, что на этот раз они заявятся. На этот раз они докопаются до правды, и это произойдет очень быстро. Я ждала их всю ночь.

Всегда бледное лицо Шона стало еще бледнее. Лиза заметила это и удивилась:

– Ты хочешь сказать, что она убила кого‑то непреднамеренно?

– Не понимаю, что это значит. – Эту фразу ей приходилось часто повторять с тех пор, как она встретилась с ним.

– Она стреляла по птицам и подстрелила кого‑то случайно, верно? Но ты говорила мне, что она никогда не поднимет руку ни на птицу, ни на кролика, ты сказала мне это, когда мы познакомились.

Только последние несколько слов дошли до ее сознания. Воспоминание об их первой встрече вызвало у нее улыбку. Она соскользнула с кровати и порывисто обхватила его руками.

– Разве это не замечательно, что я встретила тебя, а ты встретил меня? Это самое лучшее, что было у меня в жизни.

На этот раз он освободился из ее объятий.

– Да, любимая, все верно, это было великолепно. Но ты должна все рассказать мне. Об этом убийстве. Ведь это серьезная вещь, не так ли? Что случилось? Может быть, кто‑то вторгся в чужие владения?

– Нет, – ответила она, – нет, ты не понимаешь.

– Черт возьми, ты права: я не понимаю и не пойму, если ты мне не расскажешь.

– Попробую. – Лиза села, и Шон сел, и она взяла его за руку. – Она убила его, Шон. Иногда это случается. – Слова эти ей самой показались дикими. – Она убила его, потому что хотела от него избавиться. Она хотела, чтобы он убрался с ее дороги, не важно почему, сейчас это не важно.

На этот раз Шон не сказал, что не верит ей, сказал лишь:

– Не могу этого постичь.

Что в таких случаях говорила Ив?

– Тогда ты должен просто это принять.

– А кого она убила? – По его тону Лиза поняла, что Шон все еще считает ее врушкой.

– Не важно, – нетерпеливо сказала она. – Мужчину. Ты его не знаешь. Шон, это правда, ты должен поверить мне. – Лиза пыталась сформулировать свои жизненные принципы, – Я не смогу жить с человеком, который во мне сомневается. – Его одобрительный смешок чуть не заставил ее расплакаться. Лиза не знала, как быть. – Я не могу этого доказать. Что мне сделать, чтобы ты поверил? Шон ответил упавшим голосом:

– Да я вроде уже верю…

– Я расскажу тебе все по порядку. – Лихорадочно затараторила Лиза, обняв Шона за плечи и приблизив к нему лицо. – Я расскажу тебе все, если хочешь, с самого начала, когда я была маленькой, с самых первых моих воспоминаний.

Он поцеловал ее. Когда Лизино лицо оказывалось так близко, он не мог ее не поцеловать. Его язык имел привкус карамельной сладости кока‑колы, как, должно быть, и ее. Они сидели на постели, больше в прицепе негде было сидеть, и ее тело сделалось податливым и выгнулось, когда она откинулась назад, на мягкий матрас, желая его так же сильно, как утром. Шон заставил ее подняться, потянув за руки.

– Я хочу, чтобы ты рассказала мне, Лиза. Я хочу знать о тебе все. Но не сейчас. Сейчас расскажи мне о том, что сделала мама.

Обескураженная, она нахмурилась:

– Что толку? Ты не поверишь мне.