|
Что же касается графини, то она управилась с двумя равновеликими по размеру порциями, а затем откинулась на спинку кресла и вытерла пот со лба кружевным платочком, явно для того не приспособленным. Теперь ее лицо приобрело бледный красно-коричневый оттенок. - Передохнем? - спросила она невнятным голосом и улыбнулась. - Перерыв, чтобы собраться с силами. Я чувствовал, что у меня уже не осталось никаких сил, но вслух этого, естественно, не высказал. Я кивнул и улыбнулся в ответ, а сам незаметно расстегнул оставшиеся пуговицы на шортах. Во время перерыва графиня курила длинную тонкую сигару и баловалась солеными орешками, не переставая болтать о своем муже. Перерыв пошел мне на пользу - я немного стряхнул с себя дрему, а главное, частично переварил съеденное. Когда графиня сочла, что наши внутренние органы получили достаточное отдохновение, она велела нести следующее блюдо, и Деметриос-Мустафа поставил на стол две - к счастью маленькие! - порции сочного омлета с начинкой из крохотных розовых креветок и с хрустящей коричневой корочкой. - А что ты приготовил на сладкое? - спросила графиня, набив рот омлетом. - Я вовсе не готовил сладкого, - сказал Деметриос-Мустафа. Глаза у графини сделались круглыми. - Ты не приготовил десерт?! - В ее голосе слышался такой ужас, будто Деметриос-Мустафа сознался в смертном грехе. - У меня не было времени, - сказал тот. - Вы что же думаете, что я и готовить буду, и всю работу по дому делать? - Ну как же без сладкого? - с отчаянием произнесла графиня. - Обед же не бывает без сладкого! - Ну, я купил меренги, - сказал Мустафа. - Обойдетесь ими. - О, какая прелесть! - воскликнула графиня, снова сияя от счастья. - Это то, что нам нужно. Как раз мне это было меньше всего нужно. Меренги были крупными, белыми, хрупкими, как кораллы, и сверх всякой меры начинены сливками. О, как бы я хотел, чтобы мой верный Роджер был со мною! Тогда я мог бы скидывать ему под стол половину содержимого моих тарелок, потому что графиня, увлеченная едой и воспоминаниями, почти не обращала на меня внимания. - Ну как, - наконец сказала она, проглотив последний кусок меренги и стряхнув белые крошки с подбородка, - теперь ты сыт? Или желаешь еще чего-нибудь? Может, каких-нибудь фруктов? Редкая вещь в это время года - фрукты! - Да нет, спасибо. С меня вполне достаточно. Графиня вздохнула и томно поглядела на меня. Я чувствовал, что ничто не доставило бы ей большего удовольствия, чем скормить мне еще две-три порции чего-нибудь. - Ты мало ешь, - заметила она. - Такому, как ты, растущему мальчику следовало бы есть побольше. Ты выглядишь слишком худым для своего возраста. Что ж, мама тебя не кормит? Я представил себе, как бы разгневалась мама, если бы услышала эту инсинуацию. Я сказал, что моя мама превосходно готовит и кормит нас по-королевски. - Отрадно слышать, - сказала графиня, - но, с моей точки зрения, ты выглядишь несколько изможденным. Я сам так не считал, и единственным основанием для такого суждения могло послужить то, что мой желудок возмущался количеством ввалившейся в него пищи. Я сказал как можно вежливее, что мне пора домой. - Конечно, милый, - сказала графиня. - О, уже четверть пятого! Как быстро летит время! Она вздохнула при этой мысли, но тут же заметно просветлела. - Однако уже время пить чай. Ты уверен, что не хочешь посидеть еще и чего-нибудь перекусить? Я отказался, мотивируя тем, что мама будет беспокоиться. |
