Небольшая речь, всего несколько фраз, но ситуация внезапно переменилась; теперь поход был для меотов делом престижа, а не финансовым предприятием. И Блейду стало ясно, что его час пробил.

Он выступил вперед, встал перед креслом монарха и низко поклонился.

– Позволит ли великий царь говорить чужестранцу?

Взор Дасмона привычно обратился к первому министру. Он вымолвил только одно слово:

– Кто?

– Блейд из Альбиона, – пояснил Зирипод, – наперсник принца. По слухам – человек, опытный в военном деле.

– Пусть говорит.

Краем глаза разведчик заметил, что райниты начали перешептываться, время от времени бросая на него оценивающие взгляды; среди царских советников и военачальниц тоже наблюдалось оживление. Взвесив свои шансы, Блейд оценил их как один к десяти, но такое соотношение его никогда не смущало.

– Я могу провести конников через горы, – уверенно заявил он. – Возможно, мы потеряем десяток коней, но если погибнет одиннадцатый, то пусть эти отважные женщины, – он посмотрел на воительниц, – преподнесут великому царю мою голову.

– Мы готовы сделать это прямо сейчас, – с явным раздражением заявила Харамма, – чтобы деснице Сата не пришлось выслушивать глупости от безродного бродяги.

Зирипод поднял руку.

– Великий царь позволил этому бродяге говорить, – мягко напомнил он.

Харамма пожала плечами. Блейд счел, что мужская солидарность победила, и снова повернулся к царю.

– Кони действительно не люди и провести их по горным тропам непросто, но это можно сделать. Чтобы их копыта не скользили по льду, нужны особые подковы с шипами. Чтобы они не пугались высоты, их глаза надо закрыть плотными кожаными лентами. И еще одно, – Блейд бросил взгляд на райнитов.

– Почтенный посол сказал, что колесничие готовы идти в горы; значит, новая императорская дорога доступна для возов и фургонов. Их лучше ставить на высокие колеса, – он отмерил себе по грудь, – и нагрузить оружием, седлами и попонами. Пусть боевые кони идут налегке, а на самых опасных участках всадники поведут их в поводу. Все, что стоит взвалить им на спину – мешок отборного зерна; оно лучше сена поддержит их силы.

– А почему бы не везти зерно в повозках? – спросила Бантала, с интересом поглядывая на Блейда.

– Можно и так, – согласился разведчик. – Но иногда войску придется ночевать прямо на тропе. Оно вытянется на много фарсатов: пехота, колесницы, всадники, обоз… Пройдет немало времени, пока зерно с телег попадет в лошадиные рты! И нести его придется людям. Ты только представь себе: тропа в шесть локтей шириной, слева – скала, справа – пропасть, ночь, тьма, холод…

– Довольно! – райнитский посол в волнении вскочил на ноги. – Этот человек знает, о чем говорит! Я, – Силтар ударил себя в грудь, – провел в походах сорок лет, но сейчас узнал больше про то, как вести войско через горы, чем за всю прошлую жизнь! Мы все запишем – все, что сказал Блейд из Альбиона, – и сегодня же пошлем самого быстрого сокола в императорский лагерь под Сасом. Пусть готовят подковы и возы на высоких колесах, лучшее зерно и повязки, чтобы закрыть лошадям глаза… – он повернулся к Блейду.

– Великий Тагор ценит умных людей, чужеземец. Если ты решишь сменить службу…

– В Меотиде тоже ценят умных людей, почтенный Силтар, – раздался громкий голос за спиной Блейда. Он повернул голову – юный принц в волнении привстал с кресла.

– Тогда – прошу меня простить… – райнит развел руками и склонил голову.