Дарью пошатывало - того гляди упадёт, - взгляд был устремлён в никуда, впитавшая воду рубашка липла к телу. Дошла до поляны, повернулась на месте. Вокруг ворочались чёрные силуэты, над головой нависали, отяжелевшие от влаги, ветви клёна, неподалёку над оградой тускло горели фонари, в свете которых искрились дождевые струи.

- Сегодня Полянкина ночь, Росинка, - промолвила Дарья, коснувшись пальцами шрама на лбу. - А мы ведь так и не дочитали про братца Кролика… Как обидно, - помолчала, потупив взгляд. - Сегодня зябко. А я так устала.

Медленно, будто пребывая в трансе, она отняла руку от шрама и выставила её перед собой ладонью вверх. Поднесла лезвие к запястью.

- Так устала, Росинка…

С её подбородка стекала струйка воды, мокрые волосы обрамляли бледное лицо, руки чуть дрожали. Листья клёна зашелестели под порывом ветра, мигнули лампы над оградой. Дарья прикрыла глаза, лезвие было в сантиметре от её запястья.

- Празднуя луны восход, - совсем безжизненно забормотала она, - под весёлый щебет птичий...

- ...звери водят хоровод, на поляне земляничной, - закончил чей-то голос за её спиной.

Голос был детский, звонкий. Дарья не удивилась и не вздрогнула от неожиданности. Она точно знала, кто находится за спиной - та, что связана с ней чёрной нитью. Та, что являлась Кире во сне. Та, что предсказала приход Грозы.

Дарья не обернулась. Лезвие по-прежнему поблескивало в опасной близости от вен. Звякнул колокольчик.

- Динь-динь, мамочка. Ты хочешь, чтобы так всё закончилось? Порежешь себе вены и привет кладбище?

- Ты не моя дочь! - процедила Дарья сквозь зубы. - И я устала. Уходи.

- А как же те, кто убил меня? Вспомни, как они пришли в наш дом - безжалостные, прячущие звериные морды за масками. Вспомни, вспомни, вспомни! Ты готова была перегрызть им глотки, но...

- Я всё помню! - закричала Дарья, дрожа всем телом. - Зачем ты пришла? Оставь меня!

- Я здесь, чтобы помочь, мамочка.

- Не смей меня так называть!

- Я помогу. Представь, что те отморозки попадут к тебе в руки, и ты сможешь с ними сделать всё, что пожелаешь. Только представь это! Месть! Согласись, это лучше, чем бритвой по венам. Месть. Ты только произнеси это слово вслух, попробуй его на вкус, мамочка! Я знаю, где они сейчас. Те, кто убил меня, заслуживают мучений. Эти твари должны страдать!

- Месть, - сорвалось с губ Дарьи.

- Да, месть!

Зазвенел колокольчик - звук походил на смех. Зашелестела листва, в тусклом свете фонарей заметались тени. Лезвие выскользнуло из пальцев. Дарья повернулась, расправив плечи, и посмотрела на ту, кто в других обстоятельствах вызвала бы у неё мистический страх.

Струи дождя удивительным образом не касались маленькой фигурки девочки. Чёрная бандана с белыми черепками, синий джинсовый комбинезон, на лямке которого желтел круглый значок с улыбающейся рожицей - выглядели сухими. Взгляд Дарьи приковали её глаза, они казались необычайно глубокими и на дне этой бездны горел голубоватый огонь. Девочка была бы точной копией Киры, если бы не острота черт бледного лица.

У Дарьи в душе ничего не всколыхнулось, ведь она смотрела лишь на жалкое подобие своей дочки, на гротескное творение неведомых сил. Изумление, страх? Нет, эти эмоции затерялись в закоулках разума. Но было удивительное возбуждение, вызванное словом "месть".

- Ты знаешь, как найти убийц? Правда, знаешь?

Девочка кивнула, её губ коснулась лёгкая какая-то кукольная улыбка.

- Знаю. Они живут неподалёку, в цыганской деревне. Номер дома - тридцать три. Больше нет желания убивать себя?

Дарья теперь отчаянно желала жить - ради ненависти. Появилась злая, замешанная на предвкушении радость.