Когда садилась в машину, которую за ней прислал Константин, она мысленно назвала предстоящую траурную церемонию "мрачной тусовкой". Цинично. Смотреть на всё взглядом циника для неё вообще стало делом привычным.

На похороны собралось много народу. Дарья без удивления обратила внимание, как мало пришло людей с добрыми простыми лицами. В основном были хищники - ястребы и волки. Они приехали на шикарных машинах, напускная печаль не могла скрыть их настоящей сути.

Дарья невольно задалась вопросом: не считая Константина, кто-нибудь действительно скорбит по Розе? Вряд ли. Даже на похоронах эти хищники не упускали случая померяться друг с другом крутизной: бриллиантовые запонки, платиновые булавки, венки и букеты, цена которых вызвала бы недоумение у рядового бюджетника или пенсионера. Стоило ли Снежной королеве жить так, как она жила, чтобы после смерти получить мрачную богемную тусовку вместо пары чистых искренних слезинок? Вот она цена власти - холод и равнодушие за печальными масками.

Когда гроб опускали в могилу, Дарье почудилось, что вокруг стоят не люди, а тёмные бездушные статуи. И тишина была какая-то мёртвая, будто все затаили дыхание в ожидании, что что-то сейчас пойдёт не так - лямка выскользнет из рук сотрудника похоронного агентства и гроб свалится в могилу, или цветы на венках вдруг охватит адское пламя.

Но всё прошло нормально.

Дарья бросила горсть земли на крышку гроба и сказала мысленно: "Прощай Снежная королева. Гроза оказалась сильней тебя. Увы".

Поглядела на Константина: тот стоял с каменным лицом, но глаза выдавали тоску в его душе. В руке он держал две жёлтые розы - хозяйка любила эти цветы и обожала жёлтый цвет. Когда могилу засыпали землёй и установили крест, он возложил букет бережно, погладив подушечками пальцев лепестки.

Поминки проходили в ресторане. Всё было так стандартно, что Дарье даже стало обидно за Розу. Кто-то поднимался с бокалом в руке, говорил банальные фразы, все дружно кивали, соглашаясь, и выпивали, не чокаясь. Тут не приходилось ждать, что кто-нибудь напьётся и, со слезами на глазах, затянет тоскливую песню и привнесёт в эту богемную версию поминок хоть что-то душевное. Ложь и цинизм заполняли роскошный зал ресторана.

Дарья обратила внимание, как какая-то престарелая дамочка с бриллиантовым колье на дряблой шее, с презрением посмотрела на молодого официанта - тот разливал в бокал вино и налил чуть больше положенного стандарта. Всего лишь мимолётный презрительный взгляд, но в Дарье он пробудил гнев. В голове начала выстраиваться цепочка, звенья которой состояли из подобных высокомерных старух, из вон того седовласого типа в костюме от Версаче и часами "Ролекс" на запястье, из сидящего рядом старика, похожего на какого-нибудь английского лорда. Цепочка, ведущая к смерти Киры.

Отчего-то казалось, что большинство из этих людей могли быть потенциальными заказчиками компромата на Розу, который собирал Фролов. И теперь они сидят тут с масками скорби на рожах, жрут, пьют, с презрением глядят на официантов... И не подозревают, что наравне с Артуром и Алексеем привели в её дом смерть. Вот кто настоящие марионетки Грозы! Общество моральных уродов. Сколько таких цепочек можно составить, сотни, тысячи? И все они, без сомнения, ведут к чьему-то горю.

Гнев нарастал.

Дарья накручивала себя, всматриваясь в лица, и не могла остановить поток обвинительных доводов, стремительно заполняющий разум. Да и не желала. Злиться на этих людей не просто хотелось - сама душа этого требовала.

Старуха, с сердитым выражением на лице, что-то бормотала, видимо, оплошность официанта её крепко задела. Дарья услышала мерзкий скрип - это сидящий рядом мужчина столовым ножом резал в тарелке и без того крошечный кусок мяса.