Ножи замелькали в воздухе. Фаргал и Большой жонглировали в четыре руки. Отполированные клинки вспыхивали на солнце. Фаргал сам придумал этот номер, и они с Большим два месяца разучивали его, сначала с деревянными жезлами. Лезвия у ножей затуплены, но жала – острые. Ошибка – и получишь серьезную рану. Но партнеры не ошибались. Они на диво хорошо чувствовали друг друга.
– Хоп! – крикнул Мимошка, и один из ножей взлетел высоко вверх, а четыре разом полетели в деревянную мишень.
Пятый нож Фаргал поймал зубами и ловко спрыгнул на землю.
– Ну как? – спросил он Мимошку.
– Отлично!
– Не очень‑то, – проворчал Большой, подходя к мишени, на которой был намалеван человек с длинными белыми волосами: пират‑кушога.
Ножи, брошенные Большим, воткнулись в жирную бурую кляксу, обозначавшую рот. Один из ножей, брошенных Фаргалом, попал точно в глаз кушога, а вот второй валялся на земле.
– Ты куда целил? – поинтересовался бывший десятник. – В солнышко? Фаргал молчал. Большой выдернул пару ножей и бросил Фаргалу.
– Ну‑ка! – сказал он.
Фаргал прищурился, резко взмахнул руками. Ножи, дважды перевернувшись в воздухе, ударили в мишень. Правый – в глаз, левый – на ладонь в сторону, у самого края доски.
– Еще раз! – потребовал Большой, возвращая Фаргалу ножи.
Мальчик повторил бросок. На этот раз левый попал в цель, а правый едва не продырявил учителя. Большой уклонился, подобрал нож и не глядя, сбоку, вогнал его в мишень. Точно в нарисованный глаз.
– Баба, – презрительно сказал бывший солдат. – Неуклюжий щенок.
– Но я не могу думать о двух руках одновременно! – запротестовал Фаргал.
– А кто сказал, что ты вообще должен думать? – зарычал Большой. – Бросай, криворукий, а не болтай!
Фаргал метнул ножи… Правый – в цель, левый – куда‑то в область «живота» мишени.
– Пятнадцать шагов, – презрительно процедил Большой. – Может, тебе попробовать с трех?
Фаргал надулся.
– Не могу я, – обиженно пробурчал он.
– Сможешь, – сказал бывший десятник. – Это не труднее, чем бросать вверх раскрашенные палки.
– Ну это‑то у меня выходит получше, чем у тебя, – с оттенком превосходства заявил Фаргал.
Большой многозначительно щелкнул по своему ремню. Фаргал на всякий случай отошел подальше.
– Дядя, давай я ему скажу, – вмешался Мимошка.
– Ты? – Большой состроил гримасу. – Да ты и так‑то не сможешь.
– Не важно. Слушай, малой, ты правую ногу вперед не ставь, нет, и левую тоже, ровно встань, понял? Во! Теперь бросай!
Фаргал метнул ножи. Левый опять ушел в сторону, но намного меньше, чем раньше.
– Шею не напрягай, – посоветовал Мимошка. – И на мишень прямо не смотри, пусть руки смотрят.
Большой открыл рот, чтобы высказать все, что он думает по поводу советов племянника, но тут Фаргал снова метнул ножи… и оба клинка угодили в цель!
– Еще раз! – потребовал бывший солдат. Новый бросок был так же точен.
– Не понимаю, в чем тут дело, – пробормотал Большой, – но прими мое уважение, племянник. Может, сам попробуешь?
– Не, это не мое! – засмеялся Мимошка. – Мое – вот! – и махнул сальто назад.
– Я тоже так смогу! – заявил Фаргал.
– Сможешь, – согласился Мимошка. – А вот он – нет! – И сделал пренебрежительный жест в сторону Большого.
– А в лоб? – поинтересовался бывший солдат.
– Если поймаешь! – ухмыльнулся Мимошка. – Это тебе не железяки кидать.
– Дурак, – констатировал Большой и – Фаргалу: – Ты что стоишь, работать будем или уши чесать?
* * *
Пройдя по северному Эгерину с запада на восток, труппа Тарто повернула на юг. |