— Я предпочитаю избегать такого словосочетания в отношении тех проблем, которые мы в состоянии решить. Даже если такое решение сопряжено с рядом неудобств и потерь. Как в данном случае.

Он явно был недоволен, хотя и скрывал это за мягким тоном и плавными движениями. За все пять лет их знакомства Рикардо никогда не выходил при ней из себя, так что ей приходилось распознавать менее явные признаки его раздражения.

— Я чувствую себя под твоим взглядом изрядно нашкодившей школьницей. Но ты должен знать, что эта операция была затеяна не только ради спасения Сая и его людей. Нам удалось узнать нечто такое, от чего у меня до сих пор мурашки по коже.

Саша замолкла, вспоминая, как всего сутки назад, на борту SR-115, она изумлённо пялилась сквозь стекло присыпанного песком медицинского контейнера на маленький, окутанный трубками живой кусочек мяса, и гадала, какими бессердечными ублюдками надо быть, чтобы творить подобное.

— Эта бедная девочка… — прошептала она.

— Ею занимаются лучшие специалисты, Саша, — проникновенно заверил Рикардо, чутко отреагировав на жалость и смятение в её голосе. — Всё, что в силах современной медицины, будет сделано, чтобы этот несчастный ребёнок, по крайней мере, не страдал.

— Врачи не смогут спасти её? Сделать так, чтобы она жила нормальной жизнью?

— Я не знаю. Я могу лишь доверять специалистам и надеяться на лучшее.

Тёрнер кивнула, чувствуя, как в ней вновь закипает гнев.

— Мы не можем просто так всё это оставить! — наконец выпалила она. — Мы должны!

— Саша, сбавь немного обороты, — попросил Рикардо, остановив её тираду успокаивающим движением ладони, которое, несмотря на плавность, получилось у него довольно властным. — Понимаю, ты сейчас полностью поглощена этой душераздирающей историей, в которую волей-неволей ввязалась. Но ею уже занимаются другие компетентные люди. Кроме этики и морали, тут затрагивается большая политика и множество весьма тонких нюансов.

Не теряясь под её упрямым и испытывающим взглядом, он упредил её рассерженную реплику относительно всего, что она думает по поводу «большой политики», и заверил:

— Бедного ребёнка не отдадут обратно тем, кто считает себя его хозяевами, как бы настойчиво они этого ни требовали. Я чётко озвучил эту позицию всем, кому нужно, внутри корпорации, и моим высокопоставленным друзьям из бразильских властей. И, хотя они не были в восторге из-за неминуемой дипломатической напряженности с Китаем, я заручился их поддержкой. Так что такой сценарий даже не обсуждается. Но мы должны подумать и о том, как смягчить последствия произошедшего, чтобы оно не оказало разрушительного влияния на проект. Станем ли мы ещё более нахально прыгать в глаза китайцам и придавать гласности вчерашние события, наши собственные действия во время которых были вопиюще незаконны? Я сомневаюсь в этом.

— Сай затеял это только для того, чтобы открыть миру правду! — возразила Саша.

Уже второе за несколько минут упоминание Сая, по всей видимости, не слишком понравилось Рикардо. Тёрнер запоздало подумала, что он, разумеется, знает об их с Саем прошлом, и догадывается, что это прошлое ещё не погребено настолько глубоко, чтобы у него не было шанса воскреснуть — ведь с чего бы иначе она согласилась участвовать в этой авантюре в Чаде, рискуя жизнью?

— Твой друг должен быть благодарен нам, и особенно тебе, за спасение своей жизни. И хватит уже о нём! — отрезал он, недовольный, кажется, самой мыслью, что он, Рикардо Гизу, в чьих-либо мыслях мог оказаться на одной доске с клоном.

Прежде, чем Тёрнер сумела как следует обдумать эту реакцию, Гизу смягчил свой тон и продолжил:

— Доверься мне, Саша.