— Ну-ну. А то я в один момент уже готова была паковать чемоданы, — хмыкнула венгерка.

Потянув ещё коктейль, Мари добавила:

— Я тебе так скажу, Саша. После станции «Эмерсон» командировка на «Gateway» воспринимается исключительно как отдых.

Администрация «Gateway» категорически воспротивилась созданию у себя биолабораторий, и нашла в этом вопросе поддержку ООН. Согласно рекомендациям UNOOSA (которые в действительности были скорее законом), любые попытки воссоздания и исследования внеземных форм жизни предписывалось проводить исключительно на станции «Эмерсон» на Марсе, которая соответствовала максимальному уровню биобезопасности — BSL-5.

Из прошедших 5,5 лет Мари и её муж Янош провели там не менее года.

— Янош сейчас там? — спросила Саша.

— Ага. Если бы мы оба уехали, работа начала бы серьёзно буксовать. Я вернусь туда через неделю. Бедняжка без меня там сильно грустит.

— Бр-р-р, — поёжилась Рут. — Ещё бы там не грустить. У меня от этого места мурашки по коже.

— Ты там бывала? — поинтересовалась Саша.

— Всего один раз. И больше не хочется, — призналась Рут.

— Надо же, какая ты у нас чувствительная, — усмехнулась Мари. — А ведь мы там воссоздали лишь ничтожную долю того, с чем нам предстоит иметь дело у цели нашего путешествия. Ты по-прежнему уверена, что хочешь участвовать?

Повернувшись к Саше, Мари, чьи щеки слегка порозовели от спиртного, заявила:

— Я тебе вот что скажу, Тёрнер. Скажу то, что говорила тебе с самого начала. Вероятность того, что тамошняя микробиота убьет всех нас — крайне велика. Это, конечно же, в том случае, если мы туда вообще долетим. Но это уже по твоей части вопрос.

— Я смотрю, ты сегодня особо оптимистична.

— Я-то? Я просто констатирую факты.

— Неужели всё настолько плохо?

— Я уверена, что ты читала последний отчёт Гоффман по поводу того, что представляет собой наша «походная аптека».

— Он всё ещё слишком засекречен, чтобы говорить о нём тут.

— Было бы в нём столько же ценности, сколько секретности! — фыркнула Мари. — Не к Эмме претензии, разумеется, и к её ребятам. Они-то молодцы. Но против фактов не попрёшь. Фигурально выражаясь, мы с вами идём охотиться на тигров, вооруженные парой зубочисток. На Земле-2 нам встретятся множество смертельно опасных микроорганизмов, многоклеточных, одноклеточных и неклеточных. Многих из них мы до сих пор затрудняемся даже классифицировать. Мы остерегаемся называть их «вирусами», «бактериями», «грибами» и другими знакомыми нам терминами, потому что известные нам таксономические единицы могут быть неприменимы к биоте Земли-2, которая эволюционировала совершенно иначе. О некоторых организмах мы могли не получить вообще никаких данных от «Лиама», либо получили только поверхностные. У некоторых — генетический код слишком сложен и не был расшифрован «Лиамом», либо мы не смогли воссоздать их в лаборатории. Короче говоря — мы знаем о тамошней микробиоте крайне мало. Люди никогда не взаимодействовали с этими микроорганизмами. А микроорганизмы — с людьми. Но микроорганизмы обладают гораздо лучшими адаптивными свойствами. Как показали эксперименты на высших приматах на станции «Эмерсон» — тамошняя биота, которую мы воспроизвели, быстро приспосабливается к новым хозяевам. Она часто ведёт себя весьма агрессивно. А организму хозяев не удаётся дать эффективный иммунный ответ. Это было ожидаемо. Иммунная система формируется на протяжении десятков, а иногда и сотен поколений, что в случае с высшими животными означает тысячи лет.