|
Одно время Дэн с содроганием ожидал, что Юрка озлобится, отгородится от мира — слишком много вокруг было…. чужих, по его собственному определению. Но у его друга душа была слишком широкой, а характер — слишком лёгким. Столкнувшись с подлостью, он вздыхал — тяжело и с сожалением, но затем улыбался — и ещё один человек переходил для него в разряд чужих. "А из-за чужих — чего волноваться? Эмоции нужно оставлять для прекрасных дам!" Такова была немудрёная Юркина философия, позволяющая ему равнодушно глядеть в умоляющие глаза бывших друзей и подруг, просто не воспринимая их как личность. Со временем он должен был повзрослеть и остепенится, чего его родители ждали с нетерпением, Дэн — со страхом, но сам Юрок становиться взрослее не желал и по-прежнему вовсю отдыхал, наслаждаясь сегодняшним днём. Он был прост, понятен и надёжен — для своих. И ещё — около него можно было расслабиться и согреться душой — как возле костра.
Дэн улыбнулся, и пошёл к шкафу — одеваться для вечера.
Глава 5
Музыка грохотала, немилосердно теребя барабанные перепонки. Дэн поморщился и поспешно поставил внутренний блок — за время учёбы он отвык от такой какофонии звуков, от тесных, пропаренных помещений, от… — Привет! — Плечо заныло от увесистого хлопка, и Юрка оказался рядом — все два метра веселья плюс улыбающаяся веснушчатая физиономия. — Решил выбраться из своей берлоги? Давно пора, а то заплесневеешь там, в своей дыре! Слышал, Вадим женился! — Юрка уже тащил его к своему столику в углу кафе, на ходу пересказывая новости, и при этом успевая улыбаться и подмигивать хорошеньким девушкам — впрочем, в этом кафе Юрку уже знали как облупленного и особого внимания не обращали. — Небось опять на твоей очередной подружке! Ты уже по-моему, весь наш бывший класс переженил! Юрка был натурой заботливой и щедрой — для своих он мог отдать и собственную пассию — а может, дело было в том, что он не разу по настоящему не увлёкся? Загорался, ухаживал, переживал, писал стихи — и так же быстро остывал, исчезая в водовороте встреч и дней. Впрочем, своих девчонок он не бросал, навещая, помогая, выдавая замуж. Вот только не так уж много было таких, кто выдерживал Юркины проверки… — Ещё не всех переженил! Ты вот до сих пор в холостяках ходишь! Гляди, какие девочки! Шас познакомлю! За столиком сидели один старый Юркин приятель, какой-то незнакомый парень и несколько красивых девчат. Куча имён посыпалась на растерявшегося Дэна, тот улыбался, кивал, судорожно пытаясь вспомнить хотя бы имя Юркиного приятеля — но музыка грохотала, в бокал уже лилось шампанское, а сидевшая напротив красивая девушка застенчиво поглядывали на него поверх стола — Юрец не терпел крепких напитков, неизменно начиная вечер шампанским и заканчивая его красным вином. Он вообще не понимал, зачем люди стараются отупеть: — Так, выпить немного для затравки, что бы в голове стало легко и весело, что бы пропала скованность и рука могла уверенней держать девичью талию — а с остальным и сами справимся, не нужно никакой дури! — и Дэн был с ним полностью солидарен. Он отпил из бокала, разглядывая зал и прикидывая, с кем можно потанцевать — и тут на его плечо легла узкая рука. — Можно вас? Дэн поднял глаза — и замер. Подошедшая к нему дама была божественно красива. Полная, литая грудь, крутые бёдра — и нежные, по детски наивные глаза, широко распахнутые в мир, в глубине которых прыгали лукавые бесенята — глаза взрослой девочки, глаза Мерлин Монро, глаза Евы до грехопадения — глаза, которые Дэн всегда искал в толпе…
22.06.2007
Как зачарованный, он поднялся. |
