|
Ум и репутация Анжелики были безупречны. Никто не вспоминал ей других братьев или прошлую свадьбу, а также то, что она делала шоколад. Кроме де Гиша, все враги мадам Марен прикусили языки, боясь опалы, так как маркиз дю Плесси был у его величества фаворитом. Де Вард был в Бастилии по делу об убийстве маленького продавца вафель. Анжелике это было на руку. Мадемуазель де Монпансье молчала. Она даже прослезилась, когда ей сообщили о помолвке. И, поцеловав Анжелику, она сказала: - Будьте счастливы, моя дорогая! Что касается мадам де Монтеспан, то она смутно помнила прошлое мадам Марен, да и ее собственные интриги не давали возможности заняться Анжеликой. Она даже была довольна тем, что мадам Марен скоро будет при дворе, ибо ценила ее смелость и обаяние. - С этой нудной Луизой де Лавальер и вечно хныкающей королевой, - говорила она, - двору не хватает задора! Сам король, так долго сидевший взаперти, рад был повеселиться. Его серьезность как рукой снимало, когда он видел обаятельную представительницу слабого пола. - Темперамент мадам Марен поможет Атенаис де Монтеспан расцвести, - шептались в салонах. - Эти две красавицы затмят весь двор. Мадам де Монтеспан дала Анжелике тысячу советов насчет туалетов и драгоценностей, необходимых в Версале. Что касается вдовы Скаррон, то последняя, зная, что Анжелике пригодится в будущем, всячески помогала ей. Все это отодвинуло прошлое Анжелики на задний план. Однажды вечером, посмотрев еще раз на нож Родогона и на браслет, она сказала себе: - О да, это был сон, который никогда не повторится. Ей виделась новая жизнь в свете, в Версале. Она, дворянка, Анжелика де Сансе де Монтелу, скоро выйдет замуж за Филиппа дю Плесси де Бельер. Это было уже предрешено. Под влиянием этого она перестала думать о прошлом и обо всем на свете. Единственной ее мыслью было выйти замуж и стать маркизой дю Плесси де Бельер. Глава 42 Как-то утром, когда мадам Марен сидела за туалетным столиком в своем будуаре, ей доложили, что прибыл метрдотель Одиже. Вначале Анжелика хотела надеть платье, но, подумав, осталась в пеньюаре. Знатная дама могла свободно принимать подчиненных в таком наряде, это допускалось по этикету. - О, входите, дорогой Одиже, садитесь около меня на этот табурет. Мы так долго не виделись. Но, несмотря на это, наши дела идут хорошо, благодаря нашему бравому Марсиандо... - Да, мадам, я вас тоже давно не видел, - угрюмо заметил Одиже. - Вы, мадам, продолжаете делать глупости? Ходят слухи, что вы выходите замуж за маркиза дю Плесси. - Это не слухи, а чистая правда, - небрежно ответила Анжелика. - Маркиз - мой кузен, и, честно говоря, я давно была влюблена в него. Одиже молчал, потом произнес: - Я давно понял, что вам не пара. Вам нужен дворянский титул? - Но я сама дворянка от рождения. Одиже так разволновался, что расстегнул ворот рубашки. - Дорогой друг... - начала Анжелика. - Я вам не друг. Да сохрани меня бог быть вашим другом. - Одиже поднялся, из красного он стал белым, и голос его задрожал. - О, как я заблуждался! - пробормотал молодой человек. - Вы были неплохим компаньоном, Одиже, но вы плохой любовник. Некоторое время Анжелика смотрела на Одиже. «Черт бы побрал этих мужланов!» - зло подумала Анжелика. |
