Я попал в могильник одним из первых. Мне стало жутко, и дрожь пробегала у меня по спине, когда я думал, что по этому кирпичному полу, на котором я стою, человеческие ноги ходили в последний раз две тысячи лет назад.

Мы глядели на скелет с его мощными плечевыми костями и длинными руками и представляли, как выглядел этот богатырь в жизни. А вдруг бы он ожил и схватил свой тяжелый меч и копье?..

Николай Сергеевич обмахнул мягкой щеточкой диадему, и вделанные в нее красные, зеленые и голубые камни засияли своими гранями…

— Этой вещи цены нет, — тихо говорил Николай Сергеевич, — и не потому, что здесь золото и драгоценности, а потому что это исторический памятник, по которому мы многое узнаем об искусстве далекой эпохи, о мастерах, создавших такое чудо красоты…

Николай Сергеевич обнаружил на золотом обруче диадемы буквы.

Оказалось, как он нам сказал, на ней было написано на арамейском языке (это один из языков древнего Востока), что здесь погребен царь роксоланов — Барракег.

Археолог с благодарностью пожал руки Ивану Фомичу, дедушке Скуратову, Капитолине Павловне, а нас с Сенькой Ращупкиным обнял так, что у нас кости затрещали.

Подводы с упаковочными материалами в этот день не пришли. Вечером мы накрыли ветками осокоря отверстие в склепе, а сверху на случай дождя брезентом.

А когда все было кончено, мы после ужина собрались кружком, и Николай Сергеевич долго рассказывал нам про роксоланов.

14 июля. Утром приехали посланные Мироном Андреевичем подводы.

Привезли письмо на имя Ахмета Галиева из районной школы. Начиналось оно так:

«Дорогой товарищ Ахмет Галиев!

Прочитав в газете твою корреспонденцию о том, как вы организовали в школе археологический кружок и откопали могильник, просим поделиться опытом…» и т. д.

Ахмет был очень польщен, побежал показывать письмо Ивану Фомичу и сразу сел отвечать.

Ответное письмо получилось на двенадцати страницах.

Писал он это письмо часа три и подписал так:

«По поручению Бюро Археологического кружка Больше-Соленовской средней школы, заместитель Председателя Бюро, ученик 7-го класса Ахмет Галиев».

После подписи он добавил, что, если товарищам понадобятся разъяснения, пусть они напишут, он ответит с большим удовольствием.

Иван Фомич прочитал ответ и одобрил, только по привычке подчеркнул пять орфографических ошибок и расставил недостающие знаки препинания.

Пока Ахмет писал, мы упаковывали находки. Драгоценную корону и прочие золотые вещи Николай Сергеевич обложил ватой, завернул в мягкую клеенку, плотно засунул в плоский ящичек, а ящик спрятал в чемодан: эти вещи он лично отвезет в Москву.

Скелет царственного витязя с большим старанием уложили в длинный узкий ящик, напоминающий гроб. Этот ящик мы подняли наверх с трудом при помощи веревок и блоков. Немало пришлось потрудиться и с другими вещами, составлявшими загробное имущество царя Барракега.

Только к вечеру закончили упаковку. Лагерь к тому времени был снят, палатки свернуты, все погружено на телегу. Щукарь важно взял вожжи. Наш караван тронулся в обратный путь.

Глава пятнадцатая. Матрос земснаряда Арсений Челноков

На следующий день после возвращения Гриши с раскопок приехал домой и Арсений. Он явился поздно, усталый. Мать, как всегда, хлопотала с ужином. Арсений поцеловал ее и, застенчиво улыбаясь, сунул ей в руку пачку денег.

— Вот, — пробормотал он, — сто шестьдесят три рубля. Осталось от первой получки…

Анна Максимовна не поняла:

— А… а зачем это мне?

— Разве я не знаю, что ты еле концы с концами сводишь! — в свою очередь удивился Арсенин.

Анна Максимовна заплакала:

— Милый ты мой Арсюшенька, добрый мой мальчик! Лучше бы на костюм себе копил.