|
Хуторских пустили к корчаге последними. Те не особо и рвались, в надежде, что всю гадость выберут до них, но увы: оба нехороших листа остались в кучке втрое меньше изначальной. У Миха листик потонул, а у Цыки поплыл. Фесся, не сдержавшись, бросилась мужу на шею и разрыдалась от радости. Тот неловко похлопал ее по спине, смущенно косясь на приятелей: мол, что с беременной бабы взять, по любой ерунде ревет. Чернобородый же отнесся к проигрышу на удивление спокойно. — Ну и ладно, — погудел он. — Хоть свет погляжу, а то уже мхом на этом хуторе оброс. — Поглядишь, как же, — мрачно проворчал кто-то из мужиков. — Запихнут в каменоломню, еще и к тачке привяжут, чтоб не утёк… — Кто там каркает? — сурово огляделся голова. — Щас второй раз тянуть будет! «Ворон» примолк. Жеребьевка продолжилась, но у Сашия сегодня было шутливое настроение. Листья исправно пускались вплавь, пока в шапке не остался один. Тот самый. — Кто еще не брал? — заозирался голова. Что за ерунда? Неужто обсчитался и придется перетягивать? В толпе вспыхнули споры: а ты тянул? А сам-то?! Поймать на вранье никого не удалось: у каждого нашлись свидетели, переживавшие по поводу его жребия. — Вон кто! — звонко заложил углежогов «дозорный», показывая куда-то вдаль. Люди разом обернулись — и увидели Сурка, неспешно идущего со стороны речки. Рядом ехал на нетопыре путник, слегка подобревший: не иначе, хуторянин раскошелился на какой-то вопрос — а то и десяток, чтобы скрыть тот, что по-настоящему его волновал. Сурок тоже был весел: видать, ответ ему угодил. — Ну как, общество? — окликнул он. — Отжеребьились уже? Все смотрели на него и молчали. ГЛАВА 2 Крысиные драки могут быть и бескровными, но оттого не менее жестокими: нападающий вздыбливает шерсть и, щелкая зубами, начинает кружить вокруг более слабой крысы, запугивая ее своими размерами и яростью. Это может длиться несколько лучин, пока жертва не погибнет от разрыва сердца. Там же — Объяснишь ты нам наконец, кто это был?! — настойчиво, но пока безрезультатно допытывался Жар. Тащить на хвосте непонятно кого, которому непонятно чего нужно, вору ну очень не нравилось. — Старый знакомый. — Альк сосредоточенно о чем-то размышлял, уставившись на коровью холку. Желтые глаза то прищуривались, то начинали быстро-быстро двигаться, словно перед ними мелькали какие-то картины. — Да мы заметили, что не молодой чужак! Кто он? — Путник. — Я имею в виду — тебе он кто? — Старый знакомый. Рыска засомневалась, что саврянин вообще слышит вора. У нее уже язык чесался задать Альку какой-нибудь посторонний вопрос вроде «а кто это там по небу летит?», но тут саврянин тряхнул головой и выпрямился, видимо приняв какое-то решение. — Не дергайся, тебя он не тронет. Если сам не полезешь. — А Рыску? — Если сама не захочет. — Вот еще, — возмутилась девушка. — Он мне совсем не нравится, и старый к тому же! Альк фыркнул: — Дура, в этом смысле ты его не интересуешь. |
