|
И тут Валландеру показалось, что она на секунду засомневалась. Она поняла, что он это заметил.
— Может быть, — сказала она. — Но я плохо помню.
— Что?
— Это случилось, должно быть, сразу перед тем, как она уволилась. Я неделю проболела гриппом.
— И что же случилось?
— Когда я вернулась, она очень изменилась.
Валландер был весь внимание. Бирк тоже понял, что происходит что-то важное.
— В каком смысле изменилась?
— Я не знаю, как объяснить. Она была то возбуждена, то подавлена. Ее как будто подменили.
— Постарайтесь описать ее состояние. Это может оказаться очень важно.
— Обычно, когда нам было нечего делать, мы сидели в маленькой кухне в вагоне-ресторане. Болтали и листали газеты. Но когда я вернулась, все изменилось.
— Что именно?
— Она уходила.
Валландер ждал продолжения. Но Маргарета Нюстедт молчала.
— Она выходила из вагона-ресторана? Но ведь из поезда она выйти не могла. А что она сама говорила?
— Она ничего не говорила.
— Но вы, наверно, спрашивали? Ведь она изменилась и перестала болтать с вами в свободное время?
— Наверно, я спрашивала. Я не помню. Но она ничего не отвечала. Просто уходила, и все.
— И это все время повторялось?
— Нет. В последнее время, перед тем, как уволиться, все изменилось. Она как будто ушла в себя.
— Она могла встретить кого-нибудь в поезде? Какого-нибудь пассажира, который все время ездил этим поездом? Все что вы рассказываете, очень странно.
— Я не знаю.
Больше у Валландера вопросов не было. Он посмотрел на Бирка, но и ему нечего было добавить.
Из гавани как раз выходил паром.
— Пока все, — сказал Валландер. — Позвоните мне, если вспомните еще что-то.
Он записал свое имя и телефон на листочке бумаги и протянул ей.
— Больше я ничего не помню, — сказала она и, встав, вышла.
— Кого Катарина встретила в поезде? — спросил Бирк. — Пассажира, постоянно разъезжающего между Мальмё и Стокгольмом? Но она же не работала все время на одном и том же поезде? Ерунда какая-то получается.
Валландер почти не слышал, что говорил Бирк. Ему в голову пришла одна мысль, и он боялся ее упустить. Это не мог быть пассажир. Следовательно, это был кто-то другой, кто находился в поезде по той же причине, что и она. Кто-то, кто там работал.
Валландер посмотрел на Бирка.
— Кто работает в поезде? — спросил он.
— Наверное, машинист.
— Еще.
— Кондукторы. Один или несколько. Или, как это называется, проводники.
Валландер кивнул. Он вспомнил, к чему пришла в своих рассуждениях Анн-Бритт Хёглунд. Нечеткий рисунок. Человек с непостоянным, но повторяющимся рабочим расписанием. Как кто-то, кто работает в поезде.
Он встал.
В потайном ящичке тоже было расписание.
— Думаю, нам надо идти обратно к Карлу-Хенрику Бергстранду, — сказал Валландер.
— Ты хочешь искать еще одну официантку?
Валландер не ответил. Он уже выходил из здания терминала.
Карл-Хенрик Бергстранд, казалось, совсем не был доволен, когда снова увидел Валландера и Бирка. Валландер, не раздумывая, буквально внес его в кабинет и усадил на стул. |
