Прошла почти минута. Артист с Мухой все еще находились в прежнем нашем укрытии, стреляли – интенсивнее некуда.

– Уходите! – заорал я им что было мочи, хотя они меня все равно, наверно, не могли услышать. Пулеметчик снова ударил в мою сторону, и на меня сверху полетела кора и срубленные очередью ветки. Давайте, давайте стреляйте, суки! Я требую уделить мне как можно больше внимания!

Наконец Артист выбрался из укрытия и побежал к камню. Муха прикрывал его отход, а через несколько секунд и он кинулся следом. Молодцы, парни! Они не успели еще добежать, как по бывшему нашему укрытию ударили сразу из нескольких подствольников, земля в ложбинке закипела от рвущихся гранат. Я невольно перекрестился, радуясь тому, что ребята все‑таки выполнили мой приказ. Ну что ж, мне на месте не резон сидеть, через несколько секунд здесь также станет жарко. Я дал очередь наугад и покатился по склону. Потом вскочил, побежал, петляя, как заяц. Бежал и орал что было сил:

– «Чехи», я здесь! Вот он я, Пастухов! Разозлюсь – всем кирдык сделаю! Пастухов я! Берите меня, берите! – Таким дурацким образом я пытался отвлечь огонь на себя. Но только «чехи» не дураки, умеют количество стволов у противника считать – били и по мне, и по Мухе с Артистом.

* * *

Боцман, пошатываясь, вышел на дорогу, осторожно опустил Дока на придорожный камень. Почти два километра он бежал с товарищем на спине и за это время ни разу не присел, не отдохнул.

– Ну ты, Дима, даешь! – восхищенно сказал Док.

– А че, нормально! – произнес Хохлов, тяжело дыша. – Своя ноша не тянет. – Он на минуту присел рядом с камнем, потом вдруг резко поднялся: – Ну ладно, я пошел.

– Куда ты пошел?

– Туда. Пацаны там бой ведут, а я чего?

– Нету их там уже! Пастухов не дурак в пристрелянном укрытии сидеть! У тебя какой приказ был?

– Тебя тащить.

– Вот и не дергайся раньше времени. Давай попробуй‑ка лучше связаться с нашими. Свяжешься – дай координаты авианаводчикам, вот и будет ребятам помощь. Квадрат‑то помнишь?

– Помню, – кивнул Боцман.

Сзади раздался треск веток. Хохлов оглянулся, держа автомат на изготовку. Из кустов показался ободранный итальянец. Адриано часто хватал ртом воздух, прерывисто хрипел, а добравшись до камня, на котором сидел Док, упал на траву, широко раскинув руки. Боцман улыбнулся, глядя на него.

– Где ты его подцепил, Док?

– В зиндане вместе сидели. Хороший парень, только климат ему наш не подходит. Давай радируй. Открытым текстом шпарь. Всем, кто слышит меня…

– Всем, кто слышит меня, всем, кто слышит меня: в двенадцати километрах от Горагорского в ущелье между высотами 824 и 1031 группа из трех человек ведет бой с боевиками численностью до пятидесяти человек. Просим поддержки с воздуха и с земли! Просим поддержки с воздуха и с земли! – Боцман отжал кнопку, и рация зашипела, и вдруг в ней прорезался громкий бас:

– «Саранча» вас слышит! «Саранча» вас слышит! Кто на связи?

– Старший лейтенант спецназа Хохлов.

– Через пять минут две вертушки пойдут в вашу сторону. Еще раз уточните свои координаты!

– Через пять минут будет поздно! Ущелье между высотами 824 и 1031, квадрат сорок пять – сорок три. Вы поняли меня?

– Я вас понял.

– У нас один трехсотый, тяжелый. Ждем на дороге около входа в ущелье. Поторопитесь!

– Постараемся.