Его?

Или все-таки самого себя?

Остатков разума все же хватило, чтобы не броситься на Бабура и не попытаться сбить его с ног массой – даже после прогулки по пустыне я все еще оставался весьма тяжелым. Но подвижности без силы Джаду мне катастрофически не хватало. Он наверняка раскусит любое мое движение, и я снова окажусь на лопатках.

Нет, грубой силой здесь ничего не решить – хотя бы потому, что ее у меня не так уж и много. Я двинулся к Бабуру не торопясь – но уже и не поддаваясь на его обманные выпады. Мне удалось отвоевать примерно треть круга перед тем, как он напал по-настоящему. Просто, без изысков – сместился чуть в сторону, перехватил мою руку и подсек левое колено ударом ноги. Я снова грохнулся на землю, но на этот раз хотя бы успел утянуть с собой и Бабура, в последний момент поймав за пояс.

– Хочешь украсть у меня штаны, Рик-северянин? – Бабур легким движением поднялся обратно на ноги. – Неужели тебе надоели свои собственные?

Мое тело вдруг подбросило, будто сама утоптанная земля толкнула его в плечи. Я вскочил и ударил раньше, чем снова раздался хохот местных – и больше они уже не смеялись.

Мой кулак врезался Бабуру в подбородок. Неровно, вскользь – но я услышал, как лязгнули зубы. Окрыленный успехом, я замахнулся снова – и тут же мой левый бок пронзила вспышка боли. Короткий удар коленом пришелся в ребра, но, казалось, отбил все внутренности разом.

– Я предупреждал тебя! – Бабур сплюнул кровь. – Ты получишь свое, сын шакала!

Он встал в стойку – до боли знакомую.

Проклятье… Откуда он вообще может знать Вуса-Мату? Искусство, постигать которое дозволено лишь высокородным Кшатриям? Кто здесь мог научить его подобному? Или?..

Времени на размышления уже не осталось. Бабур не умел разгонять свое тело энергией Джаду, но и своей скорости ему вполне хватало, чтобы обрушить на меня целый град ударов. Я изо всех сил колошматил его в ответ, но пропускал куда больше. Левый глаз уже полминуты ничего не видел, нос хрустнул под кулаком, но боли я почти не чувствовал.

К черту! Заорав, я пригнулся, бросился вперед и ударил Бабура головой в живот. Тот успел шагнуть вбок, но я все равно опрокинул его на землю. Он в очередной раз зарядил мне коленом по ребрам. Потом ударил ребром ладони в шею, сбрасывая меня набок – и тут же уселся сверху и принялся лупить меня двумя руками.

– Получай! – прорычал он.

– Остановите их! – закричал кто-то – кажется, Шандар. – Они убьют друг друга!

Почему бы и нет?!

После очередного удара по голове привязь, которая удерживала ярла Виглафа, лопнула. Хлынувшая наружу ярость затопила тело горячей волной и вернула силы. Когда я рванулся и боднул Бабура лбом в подбородок, его буквально подкинуло вверх. Но и этого мне оказалось недостаточно. Вскакивая, я впечатал кулак ему в переносицу, но упасть не дал. Мускулистое загорелое тело оказалось неожиданно легким. Я без труда обхватил его и, крутанув в воздухе, обрушил на землю.

– Хватит! Остановись!

Прямо перед моим лицом вдруг сверкнули черные глаза. Тот самый старейшина с белыми бровями – кажется, его звали Хариш – бесстрашно бросился между мной и Бабуром и схватил меня за руку, уже готовившуюся переломить беззащитную шею побежденного.

И каким-то чудом удержал.

– Хватит! – повторил он. – Поединок окончен!

* * *

Я то и дело ловил на себе взгляды. Когда мы с Меруканом только пришли в Ашрей, на меня не обращали почти никакого внимания – зато теперь его хватало с избытком. Я сидел на самом краю оазиса в тени скалы, но даже здесь меня не хотели оставить в покое.

– Пустынный шакал…

Я поднял голову, но успел увидеть только шмыгнувшую за деревья крохотную фигурку.