- Господин желает узнать, где он оказался, - Машин спутник сбросил шубу, поправил растрепавшуюся прическу. - И каким образом это произошло.

    Яреук помолчал, забрал бороду в кулак, потом произнес:

    - Ну, ближайший поселок тут недалече. Перепутинском называется. Завтра сведу вас туда. А что до прочего, то меня не пытайте, сам не знаю, рассказать не смогу. Староста перепутинский вам всё обскажет, а я что - я в лесу живу, знать ничего не знаю, видеть никого не вижу… Разве вот заблудится кто вроде вас…

    - Ясно, - мужчина огляделся, поморщился брезгливо. - Ясно, что ничего не ясно…

    - Отужинать пожелаете, господин? - подобострастно спросил Яреук. - Вот, молочко топленое, только сегодня из поселка принес, хлебушек, опять же…

    Мужчина скорчил такую гримасу, будто лесник пытался накормить его живыми жабами, но подношение принял.

    - А можно мне тоже? - попросила Маша, удивленная таким поведением бородача. Совсем невоспитанный! Конечно, мужчины с женщинами во всем равны, но принято ведь девушек уважать!

    - А ты свое место знай, девка! - цыкнул на нее лесник и повернулся ко второму своему гостю. - Это ваша будет, господин?

    - Приблудилась по дороге, - хмыкнул тот и поднялся из-за стола, взял свою шубу. - Ты прав, любезный, время позднее…

    - Пожалуйте сюда… - Яреук распахнул дверь в глубине дома. - Не извольте сомневаться, кровать хорошая, специально держу, если вдруг кто благородный случайно милость окажет… Чистенько всё… Пожелаете чего, кликните!

    Мужчина кивнул, усмехнувшись краем рта, протянул руку. Маша думала, что лесник ее пожмет, но тот едва коснулся узкой ладони, да еще поклонился при этом. Девушке показалось, будто что-то блеснуло, металл какой-то, но это мог быть просто блик от огня на многочисленных перстнях ее спутника.

    - Благодарствую, господин, - произнес лесник, а Маша снова поразилась: в дом пригласил, накормил, спать уложил, и сам же благодарит?! Может, он немножко того? Не в своем уме?

    Дверь за мужчиной затворилась, и Яреук повернулся к Маше.

    - Ну, чего встала? - произнес он совсем другим тоном. - Скидывай тулуп и обувку да садись, не топчи, полы мыты!

    Маша удивилась - ее спутнику он не предложил сапоги снять, а снега на них было не меньше, чем на ее валенках! Но об этом она быстро забыла: имелась одна насущная проблема…

    - Яреук, а мне бы… - Маша замялась - неудобно было спрашивать незнакомого человека о таком. - Ну…

    - Чего мычишь? - нахмурился тот. Потом, видимо, догадался: - До ветру, что ли? На двор иди, нечего тут. Собаки не тронут, не боись. За углом там.

    Пришлось снова выходить на мороз. И как тут люди живут, дивилась Маша, если у них до сих пор отхожие места во дворе! Поди, и водопровода нет! Куда же это ее занесло?

    Собаки проводили ее до места и обратно. Не слишком-то это было приятно, признаться, они совсем не походили на ласковых домашних псов, скорее уж, на лесных зверей!

    - Ешь давай, да спать ложись, - встретил ее Яреук. - Вон, на лавку. Да храпеть не вздумай!

    - Я не храплю, - обиделась Маша. - А скажите…

    - Недосуг мне с тобой болтать, - лесник полез на печь. - Ложиться будешь, лампу задуй. Да не топочи!..

    Спустя несколько минут с печи понесся богатырский храп: Яреук собственным заветам явно не следовал…

    * * *

    Весьямиэлю не спалось, и причиной тому была не усталость, не холод (в тепле его уже разморило), и даже не храп лесника.