Заложив руки за спину, по кабинету деционского дворца прохаживался худощавый светловолосый мужчина лет сорока. Он с трудом справлялся с волнением, хотя на лице нет ни малейших эмоций. Мейс никогда не был трусом. Готовя и совершая переворот, наместник Алгона прекрасно осознавал, чем это ему грозит. В случае неудачи отец может, и пощадил бы сына, но Крис ни за что не простит брата. Убийство жены и сына — веская причина, чтобы забыть о милосердии к побежденному.

Нет, конечно, сдаваться Мейс не собирается. За три месяца он сумел сделать немало: усилил наземную систему обороны, очистил армию от ненадежных людей, переформировал экипажи судов. Для страховки на каждом крейсере размещены два взвода десантников. Солдаты контролируют лифты, лестницы, боевые рубки, двигательный отсек. Если вспыхнет бунт, они подавят его в самом зародыше. Другой вопрос, что дальше? Кто будет управлять кораблем?

В звездном флоте у Мейса по-прежнему немного сторонников. Офицеры подчиняются самозванцу только потому, что боятся за свои семьи. В назидание всем наместник приказал казнить жен и детей командиров судов, улетевших вместе с Лексом. Он хотел продемонстрировать народу, что его угрозы не пустой звук. Правитель должен держать слово.

Были составлены подробные списки. Однако проклятые журналисты подняли истерику. Кратонцы с негодованием высыпали на улицы городов. Произошли стычки с полицией. Мейсу сейчас гражданской войны только и не хватало. Арестованных срочно вывезли из столицы и спрятали в горах. Они превратились в заложников. Если наместник Алгона потерпит поражение, пленников сбросят в шахту. Разумеется, перед битвой офицерам сообщат об этом. Из любой ситуации можно извлечь выгоду.

Постепенно хоросцы понимали, что случилось три месяца назад. Уцелевшие гвардейцы рассказали о страшном ночном штурме дворца герцога и резиденции Криса Саттона, о горах трупов, о безжалостно убитых Сильвии и Глене. Слухи мгновенно распространились по планете. Настроение в обществе стремительно менялось. Проблемы возникли даже на Алгоне. Резко уменьшилось число добровольцев, участилось дезертирство. Становиться палачом не желал никто. Одно дело защищать Родину от врагов и совсем другое — убивать соотечественников.

Мейсу ничего не оставалось, как ввести в стране чрезвычайное положение. Комендантский час, запрет на митинги и демонстрации, закрытие оппозиционных газет и голографических каналов, армейские патрули на улицах. Это напоминало диктатуру. Увы, иного выхода нет.

Честно говоря, события развивались совсем не так, как рассчитывал наместник. Виной тому бегство Лекса и странные, нелогичные решения отца. Надежда на то, что Брин Саттон ради Окры пожертвует Хоросом, не оправдалась. Герцог доверил основную эскадру Крису, а сам встретил плайдцев в системе Алционы. Хуже варианта не придумаешь. У старшего брата гораздо меньше кораблей, но драться он будет отчаянно, до конца. Блестящий план рассыпался, словно карточный домик. А ведь Берд Видог его предупреждал.

Мейс остановился у окна, посмотрел на парк. Цветочные клумбы и зеленые газоны залиты ярким светом. Ризер почти в зените. На улице невыносимая жара, но штурмовики стоят на постах в бронежилетах и защитных шлемах. Грустная тягостная картина. Наместник обернулся. Возле стола застыл начальник службы контрразведки генерал Корвил. Внешне он невозмутим. Однако в глазах Грейна тревога. На ум невольно приходит древняя поговорка: посеешь ветер — пожнешь бурю. Эта буря в лице Криса Саттона может смести всех.

— Когда противник подойдет к Кратону? — негромко спросил Мейс.

— Корабли вынырнут из гиперпространства примерно через сутки, — ответил генерал. — Атаковать сразу они не рискнут. Какое-то время потребуется на перестроение.