Блейд сумел сохранить внешнюю невозмутимость, хотя слова двойника были серьезным и неприятным откровением. Вот, значит, как… Он лихорадочно пытался осмыслить эту новую информацию.

– Канда? Не хватало мне еще забот с этой девчонкой! Я полагал, что мы с тобой обсуждаем серьезные дела!

Русский агент обаятельно улыбнулся, и Блейд узнал эту улыбку – он столько раз видел ее в зеркале.

– Куда уж серьезнее! Речь идет о наших шкурах, – он отхлебнул из бокала – А что касается твоего предложения, старина, то я согласен. Даю слово! Но, сам понимаешь, надо еще сохранить головы на плечах к тому времени, когда компьютер нас найдет. Кстати, скоро ли это случится?

Блейд пожал плечами.

– Не знаю. Может быть, в следующую секунду, а может, через год. Но я уверен, что нас ищут… – он задумчиво уставился в бокал – Так что там насчет Канды?

– Сейчас объясню, – ухмыльнулся Джеймс – Великий Эль Кал правит моуками и всей страной, а им правит единственная дочь – Канда. Что она захочет, то и получит, не сомневайся. Беда в том, что в настоящее время она хочет нас обоих. Тут‑то вся сложность – по их законам принцессе полагается только один супруг. А законы моуков сложны, запутаны и незыблемы. Они гласят, что проигравший претендент на руку и сердце дочери владыки отправляется в изгнание.

– Ты вроде бы упоминал о небесах? – уточнил Блейд.

– Это только называется изгнанием. На самом деле раньше или позже попадешь туда, куда я сказал. Проигравшего изгоняют из города. Голого и безоружного. Дают сутки форы, а потом начинается погоня. Здесь есть племя кочевников‑улидов… шустрые парни! Специализируются на выслеживании этих бедняг. Они приносят Эль Калу голову изгнанника и получают награду. А голову насаживают на крюк – там, на городской стене. Это, кстати, считается доброй приметой к свадьбе.

– Ничего себе добрая примета!

– А что? Соперник мертв, беспокоиться не о чем… С точки зрения моуков, вполне логично!

Блейд изобрази улыбку.

– И, тем не менее, Канда хочет нас обоих?

– В этом‑то все дело. Она говорит, что никак не может решить, кто из нас лучше в постели. Если бы не вредные для здоровья последствия, я с удовольствием отказался бы от нее в твою пользу.

– Взаимно, – любезно ответил Блейд. – Меня пугает огненный темперамент принцессы.

– Ну, это я бы пережил, – усмехнулся Джеймс. – Однако рисковать ради нее шкурой, хоть девчонка и лакомый кусочек, не собираюсь. Я хочу остаться в живых. И готов работать на вас. Не знаю, как повернутся дела потом, но пока что мы оба в опасности. Один из нас может сыграть в ящик, и кто именно – неизвестно. Ты уверен, что нельзя поторопить компьютер?

– К сожалению, нет. И существует вероятность, что он найдет нас слишком поздно. Я тебе уже говорил.

Русский махнул рукой и поднял свой бокал.

– Ладно, черт с ним, давай лучше выпьем. Не буду хвастать, но я уже обошел тебя на половину корпуса. Канда удостоила меня свиданием и осталась очень довольной. Впрочем, ты можешь отыграть очко завтра же ночью, после представления у Эль Кала.

– Представления? – Блейду показался странным этот намек.

– Увидишь – поймешь, – заявил двойник. Он налил себе вина и залпом выпил. – Тебя могут позвать в любой момент. Будь готов! И приободрись, приятель.

Блейд тоже выпил. Все‑таки вино слегка горчило.