Сейчас он не играл – ему действительно не хотелось убивать русского агента. Слишком это походило на самоубийство… К тому же Джеймс согласился сменить команду. Он был бы ценным приобретением для британской разведки!

– Есть и другой путь, – громыхнул Эль Кал, – Мы можем испытать вас, а если не добьемся успеха, снова поговорим о поединке. Слушай меня внимательно!

Блейд снова разобрал шепот Канды – видимо, она подсказывала на ухо отцу. Тот послушно повторил:

– Мы испытаем вашу мужскую силу, Блейд. Твою и твоего брата. А судьей станет моя дочь, Канда. Пусть каждый из вас проведет с ней по четыре ночи. Она выяснит, кто сильнее, кто достоин ее ложа. Проигравший покинет город навсегда. Ты согласен?

Блейд поднял голову и, окинув невозмутимое лицо идола долгим взглядом, с иронией произнес:

– Я знаю, повелитель, что по законам моуков изгнание из города равносильно смерти. Почему бы не назвать вещи своими именами?

Молчание. Даже шепота Канды не слышно. Затем прогремел бас Эль Кала:

– Это верно, Блейд. Даже я не в силах отменить древний закон. Так ты согласен на испытание?

Сейчас, подумал разведчик, самый подходящий момент, чтобы решить кой‑какие проблемы и отдать старые долги.

– Согласен, – решительно сказал он, – но прошу у тебя милости.

– Милости, Блейд? Какой же?

– Не для себя, мудрейший повелитель, – для моих спутников

– Хорошо, я выслушаю тебя и сделаю то, что ты просишь.

Блейд поклонился.

– Благодарю. В моих просьбах нет ничего сложного, владыка. Со мной пришла женщина, потерявшая рассудок. Пусть позаботятся о ней, но не помещают туда, где у вас держат больных. За этой несчастной присматривает бывший сармийский раб, Шефрон, которого она любит и слушается. Пусть они останутся вместе, и пусть твоя щедрость сделает их жизнь легкой.

Пожалуй, только этим он мог помочь Зене. Жизнь связала раба и тайриоту Сармы; лучше не рвать объединившие их узы.

– Да будет так, – прогудел идол. – А теперь…

Блейд поднял руку.

– Еще одна просьба, великий.

В голосе Эль Кала послышалось нетерпение:

– Тогда говори! Но пусть это просьба будет последней!

– Со мной пришел еще один человек – Пелопс, мой слуга и проводник. Позволишь ли ты ему вернуться на родину, в Сарму?

После небольшой паузы Эль Кал произнес:

– Обещаю не задерживать его против воли. Твоего слугу доставят к Алому морю; там будет ждать корабль для путешествия в Сарму.

– Это все, о великий Эль Кал. Еще раз благодарю тебя.

Ну, Пелопс, вперед! Становись великим мудрецом! Изобретай воздушный шар! Блейд низко поклонился, скрывая довольную улыбку.

– Иди к себе и жди, – прогремел властелин моуков из каменного чрева. – Этой ночью ты посетишь Канду. Первый раз из четырех. Иди!

Блейд молча двинулся к выходу, успев расслышать отзвук женского смеха. Ненасытная маленькая потаскушка! Она‑то выиграет в любом случае!

На пороге храма его встретил слуга и проводил в отведенные ему покои. Пелопс, изо всех сил стараясь скрыть нервную дрожь, слонялся вокруг, пока его хозяин принимал ванну. Наконец Блейд потянулся к одежде. Облачаясь, он рассказал маленькому сармийцу о вырванном у Эль Кала обещании. К его удивлению, Пелопс вдруг разрыдался, размазывая слезы по успевшим округлиться щекам.

– Я не уеду, милостивый сьон… Я останусь здесь, с тобой! Я ничего не боюсь, когда ты рядом, и я люблю тебя. Нет, я не уеду!

– Не капризничай! – строго сказал Блейд. – Вспомни, ты же хотел вернуться в Сарму! И у тебя есть дело. Неужели ты успел забыть великую тайну, поведанную мной? И неужели ты не хочешь стать знаменитым и удостоиться памятника? Отправляйся домой, малыш! Здесь тебе нельзя оставаться.