А они все смотрели. Это меня пугало. Я не двигалась. Сидела, не меняя позы. Смотрела прямо перед собой, глаза поднять не смея. А вдруг каким-нибудь случайным жестом снова вызову недовольство? Пальцем боялась шевельнуть. Стояла на коленях, спина выпрямлена, руки на бедрах, подбородок высоко поднят. Колени плотно сдвинуты.

    Один из мужчин что-то сказал - я не поняла что.

    Потом, к моему ужасу, древком копья он грубо раздвинул мне колени.

    Я - Джуди Торнтон, студентка-словесница и поэтесса.

    Не сдержавшись, я застонала. Такая изысканная, такая беспомощная поза!

    Я стояла перед ними на коленях. В позе горианских рабынь, которая, как узнаю я потом, зовется здесь позой наслаждения.

    Удовлетворенные моим послушанием, оба чудовища отвернулись. Я не шевелилась. Они были чем-то заняты у самой скалы. Кажется, что-то искали.

    Но вот бородатый вернулся ко мне. О чем-то спросил. Повторил вопрос. Я в ужасе смотрела прямо перед собой. Глаза наполнились слезами.

    -  Не понимаю, - прошептала я, - не понимаю. Я не знаю, чего вы хотите.

    Отвернувшись, он снова принялся за поиски. Через некоторое время, разозлившись, взглянул на меня. И второй - тоже.

    -  Бина? - отчетливо проговорил он. - Бина, кейджера. Вар бина, кейджера?

    -  Я не знаю, чего вы хотите, - шепотом повторила я. - Не понимаю.

    Наверно, спрашивают о том, что ищут. Тщательно, раздвигая копьями высокую траву, они обшарили все вокруг. Но ничего не нашли.

    -  Вар бина, кейджера? - повторил бородач.

    Я сидела все в той же позе, с ошейника тяжело свешивалась цепь.

    -  Я не знаю, - прошептала я.

    И тут тыльной стороной ладони он наотмашь ударил меня по губам. Я повалилась в траву. Ужасающий удар, куда чувствительнее первого. Невероятно сильный, безжалостный, молниеносный. Я едва видела, сквозь боль и мрак с трудом пробиваясь к свету. Опустив голову, я стояла в траве на четвереньках, на губах - вкус крови, ошейник терзает шею. Я сплюнула кровь. Ударил меня! Он что, не понимает? Я женщина! Схватив цепь, он рывком притянул меня к своим коленям, обе руки запустил мне в волосы.

    -  Вар бина, кейджера! Вар бина!

    -  Не понимаю! - кричала я.

    Он бешено рванул меня за волосы. Какая боль! Что мои хрупкие руки против его кулачищ!

    -  Вар бина! - все твердил он.

    -  Прошу вас, прошу вас, - рыдала я.

    Лязгнув цепью, он швырнул меня к своим ногам. Я лежала на боку, умирая от страха. Отстегнув у плеча ремень с ножнами и кинжалом, он отбросил его в сторону. Потом сдернул ремень с пояса, снял кинжал и с него и сложил ремень вдвое. Хлестнул разок по ладони. Я лежала на траве спиной к нему, не видя его. Послышался свист ремня. Я закричала от боли. Он хлестал меня снова и снова и вдруг остановился.

    -  Вар бина, кейджера? - спросил он.

    -  Не бейте, пожалуйста, - молила я. Снова удар, и еще, и еще. Он бил, а я корчилась, извивалась в траве у его ног, плакала, хватая траву руками. Обезумела от боли, едва сознавала, что происходит. Меня бьют! Я же девушка! Он что, не понимает?

    -  Пожалуйста, не бейте меня! - кричала я. - Пожалуйста 1 - Распростершись плашмя, закрыв руками голову, при каждом ударе я содрогалась. Что угодно сделала бы, лишь бы он перестал! Но я же не знаю, что ему нужно!

    Наконец взбешенный зверь остановился.