— Дурдом какой-то, — сказала я.

— Ты сейчас о том, что у нас творится, или о своей дыре? — уточнил соклан.

Я начала медленно сползать вниз, вздрагивая даже от шума, который издавала сама. Раньше думала, будто передвигаюсь очень тихо, но стоило только оказаться в абсолютно мертвой тишине Татларина, как почувствовала себя настоящей неуклюжей коровой. Или слоном в посудной лавке…

— Не знаю… — пробормотала я, замерев, когда до земли оставалось всего ничего.

Интуиция истошно орала, что на стене куда безопасней. Своему чутью я доверяла… Но какой у меня был выбор? А никакого.

Тяжело вздохнув, я все-таки ступила на каменную мостовую. Кости лежали чуть дальше… Такие белые, будто кто-то специально всю плоть с них удалял, причем кислотой…

Сделав несколько шагов в нужную сторону, я замерла, в панике оглядываясь. Ничего не изменилось. Я никого не увидела и не услышала ни одного постороннего звука. Но почему-то все больше становилось не по себе. Я уже привычно встала на четыре кости. Если уж драпать — то очень быстро.

Когда я ступила на кости, сперва ничего не произошло. Если честно, я даже почувствовала какое-то разочарование… Боялась-боялась, и в итоге — пшик.

А потом позади меня послышался странный шорох…

Но шорох — это фигня… Вот когда донесся странный звук, словно несколько десятков людей разом застонали — вот это уже было… неприятно.

Драпанула так, что дух захватило, и даже не подумала обернуться. Ну его к черту.

К черту! К черту! К черту!

В этот момент я благословляла лишние два очка в скорость. Они явно мне пришлись ну очень кстати.

Даже не видя тех, кто преследует меня, я шестым чувством понимала, что их до черта, и если меня догонят, то будет больно и унизительно. И это знание помогало не хуже очков выносливости. На противоположной стороне площади стояло здание с высокой колокольней. Что-то вроде ратуши. И вот именно колокольня меня больше всего и соблазняла.

Один из безусловных рефлексов ночных охотников — в случае опасности забраться как можно выше. И так же, как и кошки, порой, добравшись до самой высокой точки, мы там застревали и начинали истошно орать, понимая, что слезть без посторонней помощи не выйдет…

Плечо прострелило болью. Не настолько сильной, чтобы снизить скорость, но достаточной, чтобы я начала переживать за сохранность собственной шкуры.

Минус двадцать очков жизни и болезненный пинок по самолюбию.

Кто-то сумел догнать меня, ночного охотника, который гордо заявлял, что тощий, зато быстрый…

Ратуша же меня ну очень сильно расстроила. Точнее, расстроила ее облицовка… Плиты черного мрамора, подогнанные друг к другу настолько плотно, что поверхность казалась монолитной.

От мата удержала только боязнь сбить дыхание, что неизбежно замедлит меня.

Хотя очень хотелось высказаться от души о сложившейся… печальной ситуации.

Даже если удастся вогнать когти в камень, то быстро это сделать не удастся. За это время меня уже на сувениры порвут!

Перед входом в здание имелось массивное крыльцо, над которым нависал балкон… Вот именно на него я и рассчитывала. Можно было бы вбежать и в саму ратушу…

Можно было.

Наверное.

Но я почему-то четко понимала, что скорее предпочту загнуться снаружи, чем переступить порог этого здания. Непонятно было, почему же меня так пугала эта самая ратуша… Хотя нет. Не только она. Все дома в Татларине вызывали приступы плохо контролируемой паники.

Добежав до ступеней, я буквально взлетела по ним, и уже на последней прыгнула вверх и еще и попыталась волосами зацепить за перила балкона.