Любимые духи нашёл и привёз. Это для нас просто, а для него целый подвиг. Свен плохо наш язык понимает, без артефакта и вовсе беспомощен, а уж в магазине и подавно. Тут же обо мне думал, порадовать хотел, выпытал у мамы, чего хочу. Только она знала, вместе вокруг витрины крутились.

Вот и стал этот флакончик, большой, кстати, муж не поскупился, лучшим доказательством чувств. Я упаковку сохранила, даже целлофан, душилась, когда на улицу выходила: Свену приятно. Спрашивала: да, аромат нравится, тут таких не делают. Заказчицы тоже пришли в восторг, похоже, ассортимент будущей лавки пополнится ещё одной позицией.

— Я спала с Андреасом, — выпалила, пока не передумала. — Ещё до свадьбы. Но мы были помолвлены. Один раз спала, мне не понравилось. Ты лучше.

Последнее — спорный вопрос, у обоих мужчин всё по принципу: посопеть и отстреляться, но эмоционально — да, Свен и только Свен. Второй раз бы с Андреасом не стала. Никогда.

Пожалуй, именно с бала старейшин всё и началось. Ниточка истончалась, истончалась и, наконец, оборвалась.

Свен засопел. Пальцы болезненно сжали подбородок, будто собирались сломать челюсть. Пришлось напомнить, что мне больно.

А в глазах — злость. Они аж почернели.

Порез на щеке набух кровью.

Стало страшно. Дооткровенничалась! Не могла промолчать, правдорубка! Сейчас пополнишь список жертв правосудия.

— Свен, не надо, пожалуйста! — взмолилась я, силясь разжать пальцы мужа. Ох, больно-то как! — Я просто не хотела лжи. Вдруг Андреас на суде скажет, неужели приятно от него узнать?

— По-твоему, мне вообще приятно это знать? — выплюнул Свен, но отпустил, только брезгливо отряхнул руку.

— Ты ведь тоже женщинам за услуги платил, пока мы не поженились, — парировала я, потирая челюсть. — И после наверняка тоже.

— Нет, Ирина, я терпел, потому как Ио не велит. Ради тебя терпел, пока ты с малайонцем кувыркалась, — зло ответил Свен. — Знал бы, плюнул на благочестие.

— Но ты ведь со мной это тоже делал, — напомнила о «терпении» тогда ещё жениха.

Да, на непостоянной основе, но Свен сбрасывал напряжение.

— То есть ты ещё оправдываться смеешь?!

Повернувшись спиной, муж стремительно зашагал к выходу. Подхватив юбки, кинулась за ним. Насилу догнала! Ухватила за руку, призывая выслушать, — стряхнул.

— Свен, да стой же! Давай поговорим, — наплевав на зрителей некрасивой сцены, вновь повисла на благоверном. — Ты не так всё понял. Я не хотела, просто Андреас сказал…

— Развожусь, — прогремело под сводами церкви. — Сегодня вечером не жди. За вещами потом пришлю. И на Гедде женюсь. До осени женюсь.

Такого поворота событий я не ожидала. Понимала, сказано на эмоциях, но всё равно ножом резануло по сердцу.

Пальцы безвольно скользнули по предплечью мужа. В глазах потемнело. Чудом удержалась на ногах, не упала.

Не вернётся домой, разведётся. Как это, что же мне делать? Куда мне теперь?

Смятение, горечь и страх завладели сознанием.

Не отпущу!

Свен отталкивал, а я цеплялась. В итоге добилась того, чтобы взглянул, и спросила, тоже зло, потому что иначе не могла:

— Тоже решил стать подлецом?

Понимаю, сейчас ударит, может, даже несколько раз, но пусть уж, зато высказалась.

На глаза навернулись слёзы, в горле стоял комок.

Я ведь всего лишь хотела, чтобы между нами не было тайн, в итоге же рисковала вернуться к тому, с чего начала. Только вот в дверь Свена Гилаха уже не постучишься.