В профсоюзном комитете базы я убедился, что жаловались в прокуратуру зря: решение администрации об увольнении согласовано с профкомом. Моя миссия, так сказать, была окончена. Но хотелось узнать, почему на предприятии так неблагополучно?

Мы разговорились с секретарем парторганизации Бабкиным.

– Причин много,– сказал он.– Но самая главная, считаю, Ершов – не директор. Был хорошим инженером, свой участок знал на все сто! А сделали руководителем – не получилось.

– Мягкотелый?

– Тоже нельзя назвать. Может терпеть, терпеть, а потом сорвется – только щепки летят. Коллектив это чувствует. Понимаете, нет стабильности. Какая же будет дисциплина? И еще. Не умеет отстаивать наши интересы перед вышестоящими организациями… Работать любит. Сам вкалывает по десять-двенадцать часов и других заставляет. Но ведь надо еще и работу по-умному организовать…

– Неужели Ершов не понимает, что не справляется?– удивился я.

– Как не понимать,– ответил Бабкин.– Это он уже уразумел. Даже просился, чтобы снова в инженеры перевели. Не отпускают. Для меня загадка – почему? Ругают, то и дело разные проверки… Вот и прокуратура нами заинтересовалась. Ваш товарищ наведывается чуть ли не каждый день… Это тоже нервирует коллектив…

Наш товарищ, следователь Фадеев, действительно основательно занялся автобазой Ершова.

– Обстановка на предприятии весьма благоприятствует нарушениям,– сказал мне Владимир Гордеевич.– Никакого порядка. Вы бы видели состояние путевой документации! Черт ногу сломит. Еле-еле разобрались сообща с Орловым.

– Ну и каков улов? – поинтересовался я.

– Да вроде бы явных злоупотреблений не видно…

– Л скрытых?

– Тоже…

– С клиентами автобазы беседовали?

– Разумеется,– кивнул следователь.– Говорят Ершов старается не нарушать договорные обязательства.

– Как это – старается?

– Если и подводил, то якобы по объективным причинам. Техника выходит из строя, то есть машины. Или же не хватает водителей.

– А как насчет приписок?

– Все чин по чину. Сколько наработали, столько и получают.

– Может, не хотят ссориться с Ершовым?

– Непохоже, Захар Петрович…

– С шоферами говорили? Что они думают?

– Без толку,– махнул рукой следователь.– Народ какой-то безразличный. Жалуются на низкие заработки, квартиры, мол, не светят. Многие мечтают уйти, если подвернется хорошее место. Завидуют тем, кто у Лукина…

Семен Вахрамеевич Лукин был директором автотранспортного предприятия № 3. Его хозяйство уже много лет прочно удерживало первое место в своей отрасли по области. Грузный, с гладким бритым черепом и пышными казацкими усами, Семен Вахрамеевич неизменно сиживал в президиумах совещаний. Он напоминал мне одного из персонажей известной картины, где запорожцы пишут письмо турецкому султану. Вот только чуб-оселедец отсутствовал…

Поговаривали, что Лукин собирается на пенсию.

– Насколько я понял, ничего конкретного у Ершова вы так и не обнаружили,– подытожил я.

– Во всяком случае – по документам. Но, знаете, интуиция… Думается, нарушители с его предприятия.