|
- И вы думаете, что сегодня... - Помощь будет оказана, - досказал Пронин. - Сегодня Коробкин получил местную телеграмму. Телеграмма была сдана каким-то военным, хотя в ней опять фигурирует Люся. "Люся приедет вечером двадцать четвертого встречайте", - значилось в ней. Сегодня вечером Коробкин очутится на территории школы. - И что же произойдет дальше? - нетерпеливо спросил Виктор. - Что произойдет дальше, нам еще только предстоит узнать, - объяснил Пронин. - И в этом нам поможет Чейн. - Но почему было не арестовать Коробкина в Москве? - спросил Виктор. - За что? - ответил Пронин. - Не пойман - не вор. За то, что он похитил конверт с ничего не значащей бумажкой? Он мог бы преспокойно сказать, что нашел его на дорожке, и это было бы близко к истине. Нет, мы захватим этого человека с поличным. - Еще один вопрос, Иван Николаевич, - сказал Виктор. - Разрешите? - Давай, давай, - поощрительно отозвался Пронин. - Пускай у нас сегодня будет вечер вопросов. - И ответов, - усмехнулся Виктор. - Я вот что хочу вас спросить. Коробкин ведь уверен в том, что владеет подлинным документом. Для чего ему так рисковать? Связь с Авдеевым, которого он не знает и в котором не может быть вполне уверен, более чем рискованная игра с похищением самолета... Мне кажется, было бы умнее просто поскорее перемахнуть границу? - Это верно, что умнее, - согласился Пронин. - Да не так просто. К сожалению, - к его сожалению, разумеется, - у Коробкина не оставалось другого пути, кроме избранного. Как только пропажу обнаружили, были приняты чрезвычайные меры. И сухопутные и морские границы для похитителя были закрыты, его взяли бы на любом участке границы. Он это понимал, знал, с кем имеет дело. Оставался единственный путь - по воздуху. Хотелось ему этого или не хотелось, приходилось рискнуть. Но на то он и профессионал. Кроме того, он очень уверен в себе. Я бы сказал - самоуверен. Диалектика, ничего не поделаешь, - вот тебе пример, когда положительное качество превращается в свою противоположность. Но в общем, с профессиональной точки зрения, все задумано и осуществлено очень тонко. Но, как говорится, где тонко, там и рвется. Впереди мелькнули огни. - Вот и школа, - сказал Пронин. Они подошли к воротам, над которыми горела электрическая лампочка. В проходной будке им преградил дорогу часовой. Пронин назвал себя, дежурный позвонил по телефону в штаб и затем сам проводил пришедших к начальнику школы. Начальник школы стоял у стола в своем кабинете, здесь же находились начальник штаба и комиссар. Казалось, они собрались в служебное время на деловое совещание; трудно было представить, что сейчас глубокая ночь, все в школе спят и люди собрались здесь в неурочное время. Они ждали Пронина. Они уже раньше виделись с ним и встретили его как старого знакомого. - Долгонько, - шутливо сказал начальник школы. |
