– А что это ты покраснела, как свекла? Он заигрывал с тобой? В этом дело?

– Если я и покраснела, то только оттого, что ты говоришь глупости.

Сознание того, что она лжет, заставило ее покраснеть еще больше. Но все же это была не совсем ложь. «И вообще, к чему делать из мухи слона», – подумала она и сказала:

– Ральф проявил себя настоящим другом.

– Ах, какой хороший друг. Ну прямо друг семьи.

– Не издевайся. Он и вправду друг. Он столько сделал, чтобы помочь Тому.

– Тому не нужна его помощь. И нам не нужно новых друзей – ни Маккензи, ни Кроуфильдов с их телефонными звонками и подарками. Подонки все они.

– О каких подарках ты говоришь?

– Тому прислали книгу, большую книгу по астрономии. Ума не приложу, как эти ублюдки узнали, что он интересуется астрономией, если только Том сам не упомянул об этом, когда был у них. Во всяком случае Том очень расстроился и не стал это обсуждать. Ушел к себе, оставив книгу на столе в библиотеке.

Книгу даже не вынули из бумаги, в которую она была завернута. Это было роскошное тысячестраничное издание со множеством рисунков, диаграмм и великолепных фотографий. Рядом лежала карточка с надписью: «От Маргарет и Артура. Надеемся, она доставит тебе удовольствие».

От Маргарет и Артура собственному сыну. Книга, окруженная смятой бумагой, выглядела как некий символ печали, наводя на мысль о чем-то отвергнутом, мертворожденном. Впрочем, восприятие человеком окружающих предметов зависит от его настроения.

– До чего же наглые люди, – заметил Бэд. – Они что же, считают, что могут купить привязанность Тома? Если моему сыну нужна книга, я и сам в состоянии ее купить.

И взяв книгу, он как бы случайно выронил ее. От падения переплет порвался.

– О, – воскликнула Лаура, – ты испортил ее. Ты настоящий вандал. Как ты мог это сделать?

– А почему нет? Тому она не нужна. Выброси ее или отдай кому-нибудь. Я куплю ему другую, если он захочет.

Лаура ничего не сказала. Ее переполнял гнев. Но сейчас было не время давать выход гневу. Нужно было поскорее поужинать и ехать в больницу. Ужинали они в молчании.

С каждым днем, с каждым часом Тимми возвращался к жизни. К середине второй недели в больнице он стал вставать и выходить в холл. Правда, передвигался он пока очень медленно и внутривенный катетер ему еще не вынули. Но уже через несколько дней катетер сняли и Тимми в целях тренировки ног разрешили доходить до солярия в дальнем конце холла. Наконец он начал капризничать, что было верным признаком выздоровления.

– Здесь скучно, – пожаловался он. – Мне надоело здесь. Я так давно не видел никого из ребят и я беспокоюсь за Графа.

Доктор О'Тул подмигнул родителям.

– Я хочу, чтобы ты еще несколько дней побыл под нашим наблюдением. Твои приятели обрадуются ничуть не меньше, если увидят тебя в следующий понедельник, а не сегодня.

– Но я же еще беспокоюсь за Графа.

– Кто это?

– Моя собака.

О'Тул снова подмигнул.

– Уверен, твои родители хорошо о нем заботятся. Тебя с братом они воспитали очень хорошо.

– За Графом смотрит Том, – объяснила Лаура. – Он выгуливает его каждый день, Тимми, и вообще делает для него все необходимое.

Сейчас, когда Тимми был болен, она совсем забыла, что ему уже одиннадцать. Он казался ей малышом и Лаура разговаривала с ним соответственно.

– Выпишешься из больницы, – предупредил Тимми доктор О'Тул, – скажешь ребятам и Графу, чтобы всю первую неделю они сидели с тобой у дома, просто сидели и не втягивали тебя ни в какие игры.