– Что вы тогда думали о Рите Касл?

– Что она хорошенькая женщина.

– И все?

– Моя жена, возможно, нарисовала бы вам более подробную картину. Она с ней больше моего общалась. Сами знаете, как это бывает на вечеринках, – кончается тем, что мужчины собираются на кухне и обсуждают автомобили и футбол, а женщины остаются в гостиной и болтают Бог весть о чем.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Можно мне побеседовать с вашей женой?

Хихикнув, он брякнул:

– Наедине?

– Да, – подтвердил я. – Отвернувшись от его удивленной физиономии, я сказал Керригану:

– И без вас тоже.

Доннер, казалось, был готов снова взорваться, однако я дал Керригану возможность обсудить это с ним, и в конце концов они оба вышли из гостиной и прислали ко мне миссис Доннер. Она появилась с нерешительной улыбкой на лице, сцепив пальцы обеих рук замком, и спросила:

– Вы хотели со мной поговорить?

– Да, хотел. Прежде всего разрешите мне извиниться за грубость, но у меня, к сожалению, не было выбора.

Она любезно приняла мои извинения, поблагодарила, и я продолжал:

– Я вынужден быть не очень вежливым, поэтому заранее прошу простить меня.

Она обхватила себя руками и молча ждала.

– Я почти готов, – сообщил я, – вычеркнуть вашего супруга из списка подозреваемых. Вы ведь знаете, по какому я делу?

– По поводу смерти мисс Касл, – ответила она сразу.

– Да. У меня к вашему супругу остался всего лишь один вопрос, на который он не желает отвечать. Надеюсь, вы мне поможете.

– Если смогу.

– В характере вашего супруга, – начал я, – все указывает на то, что он предпочитает всегда проводить время только с вами. Если это правда, он явно не тот человек, которого я ищу. Однако если это ложь, значит, он просто ловко притворяется, и тогда, похоже, это именно тот человек, что мне нужен.

– Это правда, мистер Тобин, – заверила она меня. – Мы с мужем и в самом деле очень близки.

– Но тогда, миссис Доннер, возникает одно противоречие, которое ваш муж не желает объяснить.

– Противоречие?

– Согласно моим данным, у вас с супругом раздельные спальни.

Она залилась ярким румянцем.

– Ах! – воскликнула она, закрыв заалевшее лицо руками. – Ах, все понятно!

– Если бы вы могли мне объяснить...

– Да, да, воображаю, как он разозлился, когда вы его спросили.

– Он просто вышел из себя.

– Да. – Она немного поколебалась, все еще краснея от волнения, и вдруг выпалила:

– Это потому.., потому что.., я храплю!

– Ах, вот оно что! – вырвалось у меня.

– Боже, как это ужасно! – быстро залопотала она, чтобы скрыть смущение. – Иногда я даже сама от этого просыпаюсь. Нам ведь мою спальню пришлось покрыть звукоизоляционным материалом. Я ходила по врачам, но все в один голос говорят, что тут уж ничего не поделаешь, ну ровным счетом ничего!

– Простите, миссис Доннер, – покаялся я. – Извините, что задал вам неприличный вопрос.

– Ой, ну что вы, что вы! Я понимаю, почему у вас возникли сомнения. Почему вам нужно было это непременно знать.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Вы очень любезны. Мы вышли в прихожую, где нас ожидали Доннер и Керриган. Доннер начал незамедлительно разглядывать жену, словно выискивая признаки нанесенного ей оскорбления, однако она ободряюще улыбнулась ему и разыграла трогательную сцену прощания, подав мне руку, поблагодарив за визит и извинившись, что не предложила мне чего‑нибудь перекусить или выпить.