Все трое остановились передо мной, и Рембек, ткнув пальцем в толстяка, сказал:

– Ладно, вот он.

Я, без особой надежды в голосе, возразил:

– Вы согласились меня уволить. Мне ответил Керриган:

– Мистер Тобин, – терпеливо пояснил он, – можете считать, что, когда Эрни принимал вас на работу, он делал это от лица корпорации. Вы работаете не на него, а на корпорацию, и корпорация вас не увольняла и увольнять не собирается.

– Да, – промямлил я, – конечно. Продолжать спор было бесполезно. Я отложил лопату и выбрался из канавы. – Будьте любезны подождать в доме, – попросил я. – Я приведу себя в порядок.

– У меня на полпервого назначена встреча, – выпалил толстяк – должно быть, Сэм Голдберг, судя по тому, что Рембек его даже не представил.

– Сегодня воскресенье, – раздраженно произнес Рембек. – Кто по воскресеньям занимается делами?

– Я тоже не в восторге, что так получилось. – Сэм с его весом был слишком желчен, что не свойственно обычно толстякам.

Я провел их в дом и, оставив в гостиной, пошел наверх принять душ и побриться. Когда я снова спустился к ним, Голдберг попросил:

– Можно побыстрее с этим покончить?

– Разумеется, – ответил я, сел и обратился к нему с вопросом:

– Когда Рембек впервые обсуждал с вами развод с женой?

Керриган не сумел скрыть удивления; по зло скривившемуся рту Рембека я понял, что он уже догадался о теме нашей предстоящей беседы, а Голдберг, не заподозривший в вопросе ничего необычного, сразу ответил на него:

– Месяца три назад.

– И что вы успели сделать?

– По оформлению документов? Ничего.

– Почему так?

Он раздраженно передернул плечами:

– У Эрни по этому поводу было семь пятниц на неделе. Сегодня одно, завтра другое. Мне велели от вас ничего не утаивать...

– Спасибо, – поблагодарил я. – Как вы изволили выразиться, у него было семь пятниц на неделе, когда он говорил о разводе. Но вы не знаете, он все‑таки принял окончательное решение?

– У него все решения окончательные, – буркнул Голдберг. – Звонил мне через каждые три дня: “Да! Нет!” – и снова: “Да! Нет!” Последний раз было: “Нет”.

Рембек попытался сделать хорошую мину при плохой игре.

– Сэм, ты преувеличиваешь. Не так уж часто я передумывал. Однако Голдберг был не в настроении думать о достоинстве Рембека. Повернувшись к нему, он огрызнулся:

– Сколько раз я тебе повторял: девчонка тебя за нос водит? И не надо мне морочить голову. Ты каждые три дня мне звонил.

– Вы обговаривали развод с миссис Рембек? Голдберг развел руками:

– Каким образом? Я просто не мог с ней встретиться.

– Вы ей сообщили о намерениях Рембека или он сам?

– Она ничего не знает! – гневно воскликнул Рембек. – Ей никто не сказал. – И снова повторил:

– Она ничего не знает. Голдберг опять недовольно передернул плечами:

– Если она и знает, то не от меня.

– У меня создалось впечатление, что вы Риту Касл недолюбливали? – продолжал я расспросы.