Глава восьмая

Драконье слово – закон

А строгость законов компенсируется необязательностью их выполнения

– Ты здесь! – воскликнула я, когда вышла на излюбленное место в парке.

Дракон лениво моргнул и не шелохнулся. Я сочла это приветствием.

– Я надеялась тебя увидеть. На самом деле скоро у меня свидание, но ты даже не представляешь, как не хочется идти, когда на душе так противно!

Он внимательно на меня посмотрел, склонив морду. То ли понял, то ли просто сделал вид.

– Дай, я посмотрю лапу. Зажила? Смотри, даже шрама не осталось!

Я радостно погладила его по шее, и дракон потянулся ко мне мордой. Интересно, он приходит сюда в надежде встретить меня или просто облюбовал укромный уголок парка?

Хотя о чем я? Это дикий дракон, ему плевать и на меня, и на остальных людей.

– Я принесла тебе вкусного. Не знала, что ты любишь, поэтому захватила всего. Булочек, фруктов, овощей и мяса. Хотела сырого, но потом вспомнила, что вам это вредно. Хотя, возможно, это не касается тех, кто живет вдали от людей.

Дикому дракону сложно найти еду в окрестностях Лесного. Люди могут быть опасны для не знающего их языка существа, а на деревьях растут одни несъедобные кислющие яблоки. Драконы плохо охотятся, особенно если не учились этому в общине. Я не знала, откуда прилетел этот, но подумала, что он наверняка будет голоден.

Я разложила на небольшом полотенце почти королевский обед: груши, апельсины и персики, несколько больших булочек с вареньем, два кабачка, мешок помидоров и три длинных огурца подозрительного фиолетового оттенка – деликатес из Океаниума.

– Надеюсь, что-то из этого тебе понравится. Хотя бы у одного из нас должен быть хороший день.

Чуть подумав, дракон схрумкал один из огурцов и вопросительно на меня посмотрел, словно требовал пояснений. Я честно обещала себе не вываливать на ни в чем не повинного дракона все переживания, но не так-то просто удержаться, когда тебя есть кому слушать. Наверное, у меня никогда не было достаточно близких друзей, чтобы вот так запросто поболтать по душам. Дракон, строго говоря, тоже не был другом, но он слушал, хрумкал овощами и, пожалуй, относился ко мне лучше, чем большинство знакомых, коллег и даже родных.

– Бывший муж перекупил мой долг. Сначала я испугалась, что это сделал папа. И пошла к нему, чтобы… не знаю, посмотреть в бесстыжие глаза? Ну нельзя же так издеваться над своим ребенком, даже нелюбимым! А там уже был Джулиан. Зачем он пришел к папе? Знал ли, что я прибегу, едва узнаю о выкупе долга? Знал, наверное. Он успел меня изучить. Но представляешь, долг выкупил не папа, а Златокрылый!

Дракон утробно заурчал, не то возмущаясь такому повороту, не то от наслаждения, заглатывая свежую булочку.

– Ты можешь сказать, что Джулиан, возможно, купил долг, чтобы папа не шантажировал меня, но он знал, что у папы нет денег! И вместо того, чтобы рассказать мне – а уж я-то непременно бы воспользовалась этим знанием, – он купил долг сам. Естественно, я испугалась! И решила… не знаю, что Джулиан будет как-то использовать долг. Я не думала ни о чем таком… Хотя ладно, думала. Потому что по Джулиану никогда нельзя понять, когда он говорит серьезно, а когда издевается, но я не считаю его полным подонком. Просто я не люблю быть зависимой от кого-то и…

Я вздохнула. Дракон вздохнул следом, но это, кажется, потому, что в него уже не лезла еда, а доесть ее хотелось.

– Если честно, мне гораздо проще терпеть и работать дальше, стиснув зубы, зная, что в любой момент я могу сдаться, все бросить и уехать. Как можно дальше от семьи, которая вычеркнула меня из жизни, от коллег, которые не упускают случая уколоть, от бывшего мужа. А теперь бросить все не получится, мы связаны долгом, и остается только молиться, чтобы условия его выплаты были приемлемы.