Даосов принялся наливать чай, спиной чувствуя немигающий взгляд вороны.

– Чай не пил‑откуда сила? Чай попил – совсем ослаб! – весело вошел на кухню лама.

При виде него ворона подавилась собственным карканьем и, как показалось Борису Романовичу, в обморочном состоянии свалилась с кондиционера. Не ожидала, стало быть! Очень Борису Романовичу хотелось знать, чья у этой вороны душа, он уже и рот открыл, чтобы спросить, но лама перебилт его своим обращением:

– Ты меня до центра не подкинешь, Боренька?

– Обязательно. – Даосов налил ламе чая и сам в молчании принялся пить свой.

– Ты мне скажи, где эти самые казаки сидят? – Лама забавно дул на чай, выпятив маленькие пухлые губки. – У мих там что, контора какая или есаульство?

– Какое есаульство? – Даосову показалось, что он ослышался.

– Ну, место, где есаулы казацкие сидят, – растерянно пробормотал лама. Видно было, что казачество он в основиом представляет себе по песням главного казака России Александра Розенбаума.

– Выясним, – намазывая маслом хлеб, пообещал Борис Романович.

По дороге в город они почти не разговаривали. Заметив синие вспышки сзади. Даосов притормозил и прижался к обочине.

– Чего остановился? – спросил лама. – Никак менты?

– Погоди, – сказал Даосов, глядя в зеркало заднего вида.

Мимо них промчался черный «мерседес», помигивая синей мигалкой. На заднем сиденье сидел некто строгий и величественный в синем мундире с большими звездами на погонах. Даосов выждал еще немного и тронул машину.

– Прокурор на вызов поехал, – объяснил он ламе причину остановки.

– Убили кого‑нибудь? – предположил ТОТ.

Да нет, – нехотя отозвался Даосов. – Девочки сняли. Это теперь модно стало. Вот и торопится, чтоб баксы не потерять. А что вы хотели? Рыночная экономика…

Атаман Семен Абрамкин располагался в своем офисе по улице Казахская, в общежитии завода медицинского оборудования. На входе стояло несколько казачков, один из них держал в руках плетку и, судя по взмахам, объяснял товарищам, как правильно ею пользоваться, но вот в какой ситуации, Даосов так и не понял: казак взмахивал плеткой так, словно коня в галоп гнал. А может, и порол кого‑нибудь.

– Ну, я пошел? – Лама уныло выбрался из машины. – У тебя сотовый есть?

– Конечно, – сказал Борис Романович. – Я ведь вам давал номер.

– Тогда я тебе позвоню, – пообещал лама. Казачки с интересом поглядывали на него. Лама подошел к дверям подъезда и о чем‑то заговорил с казаками. Даосов подождал, когда он войдет в подъезд, и тронулся с места.

Напротив общежития располагалось здание Нефтегазбанка. Над входом в банк висел огромный плакат, на котором был изображен директор этого банка. Директор был в черном костюме и печально серьезен. Ниже тщательно был выписан слоган: «И до старости вашей Я тот же буду, и до седины вашей Я буду носить вам!»

«Вот же суки! – ухмыльнулся Даосов. – Ничего святого не осталось!»

Но на душе стало легче.

По дороге Борис Романович заехал в Комитет охраны окружающей среды и сдал туда отчет, из которого явствовало, что его предприятие этой самой среды не загрязняет по причине отсутствия промышленной деятельности. А всему виной был пункт устава, где говорилось о переработке и вторичном использовании душ.